— Ты справишься, — повторяет он, не разрывая зрительного контакта. — Я буду рядом.

Мне хочется завыть. Но вместо этого я закусываю губу и падаю обратно на постель, уже не слушая, что он говорит дальше.

Стыд.

Боль.

Отчаяние.

Страх.

Ядовитыми волнами на меня снова и снова накатывают непрошеные чувства, уволакивая на дно, от которого не оттолкнуться. В тот момент голову впервые пронзает чудовищная боль. Она разрывает виски, струится из глаз горячими слезами. А потом я чувствую металлический привкус крови — я так закусила губу, что зубы разорвали нежную кожу. Судорожно сжимаю виски холодными пальцами. Пространство вокруг пульсирует и стремительно расширяется.

И мгновение спустя боль исчезает, отступая, как цунами. Оставляя после себя лишь разруху и мусор вместо того, что когда-то было человеком.

Глава пятнадцатая

НАСТОЯЩЕЕ. МАРК

— Ребекку тоже задушили. И тоже удар в сердце — посмертно.

Голос Энрике Альвы, старшего помощника Кора, сорвался. Молодой мужчина лет тридцати не привык отчитываться о проделанной работе кому-то, кроме Даниэля, и теперь не знал, как себя вести. Ему явно было приятнее находиться в ледяной стерильности секционной, чем в просторном кабинете детектива Грина, где на следующий вечер после убийства собралась следственная группа.

Невозмутимый детектив сидел в своем кресле за столом, отделяющим его от остальной группы, и курил, слушая доклад. Говард Логан задумчиво крутил ручку в нервных пальцах. Ада смотрела в окно. Марк наблюдал за коллегами, чувствуя такую знакомую и такую ненавистную нервозность. Когда умирает полицейский, для всех включается таймер. Старсгард утром уже устроил Грину выволочку. Все требовали результатов.

А все, что у них было, — имя следующей предполагаемой жертвы и назначенный концерт. Ну, с другой стороны, имя жертвы — это почти раскрытое дело.

А если они ошиблись? Думать об этом сейчас совершенно не хотелось, и Карлин усилием воли заставил себя посмотреть на доктора Альву, который сидел в кресле в стороне от всей группы.

— Время смерти — с шести до девяти утра, — продолжил Энрике. — Точнее не сказать. Она успела окоченеть, ее привезли в парк и оставили в кустах. Иных патологий или наркотиков в крови не обнаружено, но на некоторые тесты нужно больше времени. Обнаружены следы борьбы. Следов сексуального насилия не обнаружено. Он ее задушил, пырнул ножом, вытер кровь, причем не самым тщательным образом — при осмотре я обнаружил разводы. Усадил в позу, перевез в парк, и все.

— Хорошо. Что-то еще?

— Да. Вы запрашивали срочный анализ совпадения ДНК по предыдущей жертве. Совпадений не найдено.

Марк встрепенулся и посмотрел на Грина.

— Это не Арнольд, — сквозь зубы бросил тот.

— Не его сперма? — уточнил Карлин безо всякой деликатности.

— Не его, — подтвердил судмедэксперт, переводя взгляд на профайлера. Доктор, кажется, освоился. — Совершенно точно не его. Давайте других кандидатов.

— Ну, у меня есть пара мыслей, — неожиданно улыбнулся Грин.

Что происходило при этом у него в голове, Марк не понимал. С такой стрижкой детектив стал совершенно нечитаем, по-военному закрыт.

— Спасибо, доктор Альва, — продолжил детектив, — вы нам очень помогли. Итого у нас три жертвы. Следы сексуальной активности у первой, сексуального насилия у второй. Следы борьбы у третьей. Первая, предположительно, убита во сне. Вторую сначала слегка придушили, на борьбу сил не хватило. Третья боролась. Ну, полицейский, реакции другие. Связь первой и второй жертвы установлена, второй и третьей тоже, хотя она не из надежных.