— Ну, вводи меня в курс дела, офицер Розенберг. Кто жертва, какой профиль убийцы. Поделись своим мнением и впечатлениями. Я изучил материалы. Мы установили косвенную связь между жертвами, похожую на подсказку. Но для гипотез относительно личности преступника этого недостаточно.

Она вздохнула. А потом поймала себя на мысли, что это лучшее, что могла ей подкинуть судьба. Этот день надо было спасать, и Говард своим появлением сделал это. Пока она перескажет с самого начала все, что им удалось нарыть, сможет уложить в голове каждый нюанс. И возможно, понять что-то еще.

Адарель методично пересказывала Говарду то, что уже было известно, и незаметно для самой себя переключилась на профиль и взаимоотношения убийцы и жертвы.

— У нас пока нет прямых доказательств, что это один убийца, мы разбирали дела отдельно, — мягко говорила Ада, чувствуя себя на удивление спокойно под пристальным взглядом офицера Логана, который продолжал сидеть в кресле, слегка наклонившись вперед и сцепив пальцы на колене. — Первое — Анна Перо. Нас поразил контраст между идеальным телом, срезанным лицом и полным погромом в помещении, где он ее убивал. Вернее, где удалил лицо. Потому что умерла она от удушения, убил он ее, скорее всего, в постели.

— Во время секса, как мне сказали, — мягко вклинился Говард.

Щеки окрасились предательским румянцем, на такие темы спокойно она говорить еще не научилась.

— Вероятно. Прямых доказательств этому опять-таки нет. Мы не видим следов ненависти. Никаких. Совершенно.

— Даже в том, что он срезал лицо?

— Даже в этом. — Ада уверенно кивнула. — Как будто он пытался зафиксировать, сохранить ее для чего-то, показать ее такой, обнаженной и прекрасной, беззащитной, всему миру. Показать ее истинное нутро, спрятанное под маской.

Говард слегка нахмурился.

— Убийство из любви? А как же нож?

Ада вздохнула.

— Да, проникновение в тело с помощью ножа считается атрибутом убийств на почве страсти, да, в нож вкладывают символическое значение пениса, но сколько тут проникновений? По сравнению с типичными убийствами такого рода? Одно. Офицер, оно всего одно. Нанесено посмертно. Один точный удар в сердце.

— Как осиновый кол.

Ада замерла. Резко пересекла кабинет и коснулась его плеча. Логан изумленно отклонился, глядя ей в глаза снизу вверх.

— Как осиновый кол! — воскликнула она. — Как нечисть ее забил. Получил что хотел, облагородил и окончательно «остановил» сердце. Как будто без подобных действий она могла бы воскреснуть, вернуться.

— И продолжить его мучить.

В дверь постучали, и оба вздрогнули. В кабинете появился Артур Тресс.

— Хорошо, Говард, что ты здесь, — сказал он. — Грин уехал, Карлин уехал, а Оуэн и ребята кое-что нашли. Взгляните-ка на эти фотографии. Ада, ты первая.

Девушка кивнула и приняла из рук руководителя отдела криминалистической экспертизы пачку фото. Это были снимки из клубов, сделанные на гражданские фотоаппараты и, видимо, выложенные куда-то в сеть. Фото папарацци, случайные фото. Объединяло их то, что на всех была Анна. Вот она в платье-мини у барной стойки с бокалом и флиртует с мужчиной, который сидит спиной к камере. Вот она танцует. Вот целуется с кем-то в углу. Разговаривает. Разные мужчины, разные клубы. Ребята проделали колоссальную работу за этот срок, но это ничего не объясняло.

Ада вопросительно уставилась на Тресса.

— В мужиков вглядись, — посоветовал тот.

И тут до нее дошло.

На некоторых фото помимо Анны, которая благодаря своей сногсшибательной внешности приковывала внимание, находился мужчина, которого Адарель видела и знала.