Утром от реки подул ветерок, разгоняя на берегу туман.

– Вашвысокоблагородие, мы вас не хотели беспокоить, но только плеск какой-то слышался вот только совсем недавно, – докладывал проснувшемуся командиру Лужин. – У моего Вани Соловья, вы же сами знаете, очень отменный слух. Лучше бы поберечься нам, а то, кто его знает, может, опять этот черный призрак по реке ходит. Сами же слышали про его уловку, подходит он в тумане к нашему берегу и палит из своей пушки картечью. А мы ведь ночью хорошо тут костром своим светили. Может, отойти нам от берега немного в степь?

Алексей внимательно посмотрел в сторону Буга. Густые рваные хлопья тумана выкатывали от реки и потом рассеивались ветерком на берегу.

– Любимое дело, говоришь, у этого черного призрака – из тумана выходить и бить по нашему берегу? Давно ли, Ваня, плеск на реке слышал?

– Да нет, вот только перед тем, как вам встать? – пожал Цыган плечами. – Еще даже котелок с водою не успел закипеть, а его вот как раз тогда на костер-то и поставили.

– Готовь егерей, Евграфович, – приказал Егоров. – Нас тут ровно дюжина. Двое коней пусть подальше в балку отведут. В костер, чуть погодя, забрасывайте все дрова, сколько только у вас там есть. В первой пятерке ты будешь за старшего, а вторую я на себя беру. Отходим от нашей стоянки шагов на пятьдесят в стороны и ждем. Если показалось твоему Соловью, так ничего страшного, посмеемся и уедем потом в роту, как только здесь все рассеется. Ну а если не показалось, тем лучше. Бьем два залпа и откатываемся быстро в степь. Все понятно?! Два залпа, и не более, Лужин, смотри у меня! Потому как османы перезарядиться успеют и опять картечью по берегу дадут, а у нас тут никакого надежного укрытия нет. Против них пока что оружия в роте надежного нет, с пушками даже наши штуцера не справятся, и я не намерен разменивать жизнь одного нашего рядового даже на две дюжины турецких.

– Понял, господин премьер-майор! – вытянулся по стойке смирно фурьер. – Разрешите выполнять?

– Давай, – кивнул Алексей и открыл крышку замка. – Порох, он такая зараза, от речной влажности запросто может отсыреть! – и высыпал весь его на траву. – Меняйте затравку, братцы, чтобы не подвел он вас в первую же секунду. В стволе-то ему сырость не так уже будет страшна!

Около получаса, наверное, сидели егеря возле берега. Костер, горевший только что ярким пламенем, начал уже прогорать. Его пламя опало и теперь светило неярко. Туман над рекой начал заметно расходиться. Еще немного, и вся она откроется глазу.

«Похоже, почудилось все же Соловью, – подумал Алексей. – А может, и рыбаки так шумно веслами хлопали. Хотя на них это совсем не похоже».

– Есть звук! – Ваня дернул за руку командира и указал ладонью в сторону реки. Из туманной серости в сторону берега выплывал большой темный силуэт, словно и правда корабль-призрак выходил из речной пучины.

– Готовься! Бить поверх бортов! – напомнил своей пятерке Алексей.

Турки подходили к берегу тихо, словно крадучись. Ряды весел неслышно и синхронно опускались в воду. Вот шагах в тридцати от берега «призрак» замер, и раздался резкий крик на турецком:

– Koy! (Бей!)

«Ба-ам!» – громко ударило носовое орудие. «Бам! Бам!» – громыхнули пушки помельче, и в берег, выбивая его свинцовыми шариками, ударила картечь. «Баба-ах!» – раскатился залп ружей от бортов.