― Тем более ты не отброс.
― Я изгой. И это ясно даже дураку.
― Значит, я тоже изгой.
― Ты хочешь, чтобы над тобой начали издеваться? ― кривлюсь я.
― Почему тебя это так волнует? ― улыбается Ангел, и я не успеваю обидеться, как
улыбка меркнет на его лице. ― А если серьезно, то я сам буду решать, с кем общаться, а с кем
нет. Мне гораздо приятнее разговаривать с тобой и с Егором, чем с ними.
Я собираюсь сказать, но мимо проходит Астафьев со своей свитой, среди которых есть и
Камилла, и как бы невзначай толкает в плечо Ангела, что тот пошатывается назад, но
удерживает равновесие.
23
― О чем я тебе и говорю, ― вздыхаю я и смотрю вслед ребятам, которые громко смеются.
― Они замучают тебя так же, как… меня. И Егора. Ты либо с ними, либо против них. Если
против, то лучше тебе сразу поменять школу.
― Тогда почему ты не поменяешь? ― спрашивает Ангел.
Я поджимаю губы и пораженчески опускаю голову. Потому что мои родители меня не
поймут, если я скажу, что одноклассники меня ненавидят. Они обвинят меня в неспособности
общаться со сверстниками и скажут попытаться пойти им навстречу, сделать так, чтобы меня
полюбили, стать такой, чтобы меня начали воспринимать, как свою.
Но я не буду этого делать. Не буду общаться с теми людьми, которые открыто презирают
меня, и я испытываю к ним ответные чувства. Я не буду улыбаться им, при этом ненавидя. Я не
буду притворно милой с ними. Никогда.
Но всего этого я не могу сказать Ангелу.
― Пока, ― вместо всего говорю я и иду дальше, не дожидаясь его ответа.
Я возвращаюсь домой в плохом настроении. Все идет не так, как должно идти. Почему
моя жизнь терпит изменения? Ведь мне хорошо, когда все на своих местах. Но сейчас... сейчас
мир вокруг становится другим, как и я. Я чувствую в себе какое-то непонятное и совершенно
новое чувство, когда в нашем классе появился парень со странным именем.
Я не хочу думать обо всем том, что связывает меня со школой. Я переодеваюсь, достаю
велосипед и еду на озеро.
Этот день теплый, хотя через неделю наступит октябрь. Прохлада, исходящая от воды,
успокаивает кожный зуд на нервной почве, и мне удается забыться. Я выкидываю все плохое из
своей головы и погружаюсь в своеобразный транс. Я чувствую, как расслабляется каждая
клеточка моего тела. И я улыбаюсь, потому что ощущаю, что свобода духа совсем близко.
Мне хочется, чтобы время замерло, как и все в этом мире, и я навечно смогу остаться
здесь. Но нет. Все всегда нужно усложнять. Я вынуждена возвращаться домой, когда мама
звонит и спрашивает, где я. Я так и не отвечаю, обещая, что буду через полчаса. Лучше ей не
знать, где я пропадаю большую часть своего свободного времени. Тогда она меня точно убьет и
начнет читать нотации о том, что мне нужно чаще бывать на людях и разговаривать, хоть с кем-
нибудь.
Когда я захожу домой, то слышу удивительную тишину. Никто не кричит, не спорит…
Странно. |