Она помедлила в нерешительности, прежде чем ответить, стараясь прикинуть, к чему он клонит.

– Да, мы славимся тем, что знаем, как подойти к нужным людям, когда потребуется. Кроме разве что сварливых и неуживчивых полицейских детективов. Вот с ними порой возникают проблемы.

Босх усмехнулся:

– Ну вот видишь.

– И тут возникает вопрос о причине твоего звонка.

– Конечно. Мне нужен номер телефона, который напрямую свяжет меня с Ирвином Ирвингом.

На сей раз пауза длилась дольше.

– Гарри, я не могу продиктовать тебе этот номер. Он мне лично его доверил, и если узнает, что я…

– Да брось ты. Доверил тебе и десятку других репортеров, освещающих кампанию. Он не узнает, кто мне его дал, если только я сам не скажу, а я этого делать не собираюсь. Когда я обещаю, мне можно верить.

– Но мне все равно неудобно сообщать номер телефона без разрешения. Если бы ты дал мне возможность ему позвонить и спросить про тебя…

– Он не захочет со мной говорить, Кейша! В этом вся загвоздка. Если бы он хотел, я мог бы оставить для него сообщение в избирательном штабе… Где, кстати, он находится?

– На Бронкстон, в Уэствуде. Но мне все-таки неловко вот так, ни с того ни с сего, давать тебе его номер.

Босх схватил «Дейли ньюс», которая была раскрыта на странице с политическим обзором вчерашнего ЧП, и прочитал подпись под статьей.

– Ладно, похоже, Саре Вайнман или Дуэйну Сверчински будет ловчее это сделать. Может, им захочется иметь своего человека среди тех, кто находится в гуще событий.

– Босх… хорошо, не звони им, о'кей? Я тебя просто не узнаю.

– Мне надо побеседовать с Ирвингом.

– Хорошо, но только не говори, откуда у тебя номер.

– За кого ты меня принимаешь?

Кейша продиктовала ему номер, и Босх перенес его в память телефона. Он пообещал перезвонить ей, когда появится что-либо в связи с происшествием в Бичвуд-Каньоне – такое, что можно будет ей сообщить.

– Послушай, это не обязательно должно быть что-нибудь политическое, – настаивала она. – Все, что угодно, лишь бы имело отношение к делу. Я все еще способна написать хорошую полицейскую заметку, если мне в руки попадает стоящий материал.

– Заметано, Кейша. Спасибо.

Босх захлопнул телефон и оставил на стойке деньги по счету плюс чаевые. Выйдя из ресторана, снова открыл телефон и набрал номер, только что полученный от журналистки. Ирвинг отозвался после шести звонков.

– Это Ирвин Ирвинг?

– Да. Кто это?

– Хотел поблагодарить вас за то, что лишний раз подтвердили все, что я о вас думал. Вы политический конъюнктурщик, серость и неудачник. Каким были в полицейском ведомстве, таким же остались за его пределами.

– Это Босх? Это Гарри Босх? Кто дал вам этот номер?

– Один из ваших же людей. Думаю, кому-то из вашей собственной команды не нравятся те послания, что вы распространяете.

– Пусть тебя это не беспокоит, Босх! Ни одной минуты! Когда меня выберут, тебе придется считать дни до того, как…

Поскольку мнение было донесено до адресата, Босх закрыл телефон. Приятно высказать наболевшее, уже не заботясь о том, что Ирвинг – как вышестоящее должностное лицо – вправе устроить подчиненному любую гадость без риска получить той же монетой.

Довольный своим откликом на газетные писания, Босх сел в машину и поехал в больницу.