|
Гитлер приказал применить к Эслеру высшую степень устрашения и добиться "правдивых показаний". Гитлер постоянно торопил Гиммлера и Гейдриха, а те перевалили ответственность за расследование на меня, причем Гейдрих порекомендовал мне зайти к шефу гестапо Мюллеру и постараться выработать с ним общую линию. Я пришел в кабинет группенфюрера, он выглядел очень усталым, видно было, что не спал всю ночь. "Допросы идут беспрерывно, - сказал он, - Бест и Стевенс отрицают свое участие в покушении, Эслер несет какую-то ахинею, он из породы фанатиков, говорит, что уже год мечтал разорвать фюрера в клочки". Я заметил, что считаю ошибочной попытку организовать спектакль, в котором будет разыграна версия "английского заговора" против Гитлера, во главе которого стояли Бест и Стевенс. "Эти люди, - сказал я, - сколько я мог их понять во время наших встреч, не станут статистами в трагикомедии суда, они не будут говорить то, что им напишут наши "драматурги". Мюллер ответил в том смысле, что они станут говорить все, что будет для них написано, "я это сумею сделать, допросы с устрашением, наркотики, врачи-психиатры, гипноз, все это у меня в руках, но Эслер относится к числу фанатиков, он псих, его может понести на процессе, из четырех лучших гипнотизеров только один смог его успокоить, да и то лишь на полчаса. Если бы процесс был закрытый, можно было б почаще объявлять перерывы, мы бы с ним работали в это время, но ведь фюрер хочет открытого спектакля. Это рискованно". Я сказал, что намерен говорить об этом с Гитлером. Мюллер только усмехнулся: У Гиммлера и Гейдриха этого не вышло, попробуйте, я только скажу вам спасибо, сейчас именно тот случай, когда наши интересы смыкаются". В тот же день я был принят Гитлером и доложил ему свои соображения. Он был разгневан, но сдержался, а когда пригласил всех на обед, сказал Гиммлеру: "Ваш Шелленберг не верит в то, что именно е г о Бест и Стевенс руководили Эслером". Гиммлер ответил, что он знает об этом, что пока еще не удалось получить доказательств прямой связи Беста и Стевенса с Эслером, видимо, англичане поддерживали с ним связь через "Черный фронт" Отто Штрассера, поскольку Эслер все-таки признался в том, что контактировал с двумя неизвестными, которые передали ему взрывчатку... "Мы сможем, - заключил Гиммлер, - доказать лишь то, что бомба была изготовлена для Эслер а за рубежом". Гитлер долго молчал, а потом обратился к Гейдриху: "Я требую, чтобы все они заговорили. Применяйте все, что угодно, но они должны сказать то, что я хочу услышать, то есть правду". Однако по прошествии трех месяцев он переключился на другую идею, и я вздохнул с облегчением... В о п р о с. - Что это была за идея? О т в е т. - Точнее говоря, их было две. Первая - похищение герцога Виндзорского, а вторая - убийство или похищение Отто Штрассера. |
