|
Как я уже говорил, все это произошло в доли секунды, и я не понимаю, что произошло. Но у меня есть одна догадка, быть может, полная чушь: заводной человек каким-то образом направлял эту силу. Я бы хотел помочь тебе чем-то большим, но мое время кончилось. Я не могу забыть, что когда-то мы были братьями. Я надеюсь, что, думая обо мне, ты будешь вспоминать то время, а не те ужасные вещи, которые я совершил. Твой старый друг. Джон Хеннинг Спик.
Бёртон продолжал декламировать Камоэнса, но его глаза блеснули, и он с благодарностью посмотрел на второго человека. И тайком сунул письмо в карман. Полчаса закончились и дверь открылась. В ней появился Дамьен Бёрк и сказал: — Капитан? Бёртон закрыл книгу, положил ее на стол, встал и пожал руку Спику. — До свиданья, старый друг, — сказал он. Рот Спика задвигался, но он не смог найти слова и отвернулся; в его глазах сверкнули слезы. Ровно в три часа пополудни королевский агент вышел из башни. Он свистнул хэнсом и приказал вести себя в Баттерси. — Слава богу, сэр! — сказал кэбмен, спускаясь со своего места. Взяв пару глыб угля Формби из ведра на спине паролошади, он бросил их в топку. — Почему? — спросил Бёртон. — Это же юг от реки, ну? Намного меньше движения! Ни за какие деньги не потащусь на север от Темзы, но на юг — прокачу вас с ветерком, сэр, никаких проблем. Там, под сиденьем, одеяло; накиньте его, если будет холодно. Кучер взобрался на свое место, подождал, пока Бёртон усядется и — с обязательным «Пошла, радямая!» — нажал рычаг скорости. Пока кеб ехал по Лоуэр-Темз-стрит и по Лондонскому мосту, королевский агент обвязал надушенным платком Грегори Хэйра нижнюю половину лица и сосредоточился на дыхании. Дыша медленно и равномерно, он представил себе, что каждый вдох идет сначала в левое легкое, потом в правое. Потом задышал под ритм суфийского напева.
Аллаху, Аллаху, Аллаху, Хагг. Аллаху, Аллаху, Аллаху, Хагг. Аллаху, Аллаху, Аллаху, Хагг.
Усложняя упражнение, он изменил темп, установил цикл из четырех вздохов и представил себе, как кислород наполняет разные части тела. И все это время он слышал только пыхтение паролошади хэнсома, заглушавшее все остальные звуки. К тому времени, когда кеб оказался на перекрестке Банксайда и Блэкфрайрз-роуд, Бёртон уже погрузился в суфийский транс. Его сознание всплыло. Он увидел бесформенный свет и краски; услышал воду и отрывки разговоров: « ...согласно вычислениям, которые Джон Спик представил Обществу, Нил течет против течения на протяжении девяноста миль...» « ...открытое им озеро действительно является истоком Нила...» Свет собрался в единую блестящую ленту, широкую, уходящую в темноту и исчезавшую вдали. Он полетел вдоль нее. «Капитан Бёртон! Не вы ли спустили курок?» «Не пора ли стрелять?» «Да, похоже на то...» «...Исток!» «...Ни шагу назад! Иначе они решат, что мы отступаем!» Далеко вдали он видел другие ленты света. Чем дальше он летел, тем ближе они становились. «...Ни шагу назад!» «...Шаг назад!» «...спустили курок!» «...Шаг назад!» «...Исток!» Ярко светясь, как если бы отражая солнце, ленточки начали закручиваться вокруг него. «...Шаг назад!» «...Исток!» «Нужно подрезать, стволу тяжело!» «...как я могу все исправить?» «...ты найдешь способ» «...Не вы ли спустили курок?» «. |
