— Конечно же, — сказала Трина, — в особенности если у вас есть точный рецепт, спрятанный где-нибудь в пыльном манускрипте, до которого никто не дотрагивался целые столетия. Это же так интересно, мама! Мы сможем вместе делать настойки из лекарственных растений и потом смешивать их, добиваясь чудесного эффекта!

— Наверно, будет лучше, если мы испробуем его сначала на себе, — заметила леди Сузи, — чтобы быть уверенными в том, что наши пациенты не умрут в корчах от какого-нибудь редкого яда!

Герцог улыбнулся, услышав это, и сказал:

— Мы должны стать партнерами. Надеюсь, никто не возражает, что это дело должно быть чисто семейным.

Когда де Жирон говорил это, он бросил многозначительный взгляд на Сузи, однако та в этот момент размышляла о том, что деловая, практичная Трина, без сомнения, может принести герцогу намного больше пользы, чем она сама.

У нее более живой ум, больше энтузиазма молодости и жизненной силы, которые, как она считала, должны быть присущи жене герцога.

«Я слишком стара и не приспособлена к жизни, чтобы принести успех какому-либо предприятию», — подумала Сузи.

Она посмотрела в окно вагона, и удивилась тому, что солнце вдруг стало светить не так ярко, как четверть часа назад.

— Как мне здесь нравится! — воскликнула Трина, когда они уже сели в экипажи. — Я припоминаю, что Прованс считается одной из красивейших частей Франции.

— Я тоже так считаю, — согласился герцог и добавил, глядя на Сузи:

— Это земля влюбленных, потому что здесь повсюду слышны трели соловьев.

Леди Сузи была несколько удивлена, а де Жирон продолжил:

— Вы услышите их еще до того, как ляжете спать. Они будут петь вам о любви, которой напоен здешний воздух.

Герцог говорил это с такой проникновенной интонацией, что его слова вызывали в Сузи чувства, которые она не могла скрыть. Она почувствовала, что краснеет, и постаралась перевести разговор на безобидную тему.

— Я очень рада, что в Провансе есть соловьи. Кто-то говорил, что во Франции не так уж много птиц из-за того, что здесь их нещадно истребляют — крупных в качестве дичи, а мелких — как врагов полей и огородов.

— В наших краях это не принято, — возразил ей де Жирон. — На моей земле сохранились зайцы и кабаны, там также водятся тысячи серых куропаток и овсянок.

— Мы все же не должны забывать, — заметила Трина, — что нашей основной целью являются лекарственные растения.

— Я покажу место, где вы сможете найти множество нужных трав, — улыбнулся герцог. — Хочу обратить ваше внимание на то, что воздух Прованса буквально пропитан запахами розмарина, лаванды, тмина и цветущих апельсиновых деревьев.

— Смотрите, вон шпили храмов! — воскликнула Трина. — Как красиво звенят колокола! Мы посетим церковную службу?

— Конечно, — кивнул герцог и снова со значением посмотрел на Сузи.

Они проехали главную улицу и покинули пределы города. Трина и леди Сузи с любопытством всматривались в окружающий пейзаж, разглядывали скалы, которые, как они знали, были характерной чертой Прованса. Белые, сверкающие на солнце, как головки сахара, они придавали окружающему пейзажу странный, немного дикий вид и в то же время придавали местности своеобразный облик.

На некоторых из этих утесов, горделиво вздымающихся к небу, можно было увидеть руины неприступных крепостей, которые так никогда и не покорились врагу.