|
.. Молчать, что ли? - возразил чернобородый плотник. - Да ты и сам, лешева голова, гайкал... Рядом шли. - Врешь! Хоть борода длинная, а врешь... Я не гайкал... И других отговаривал. - Ха, он, рыжий черт, отговаривал! - с ехидством прокричал плотник. - А где у тя шапка? Закинул ты шапку свою, как орал... А тоже: я-ста да я-ста... Толпа стала смеяться над ними, подзуживать. Рыжий парень сдернул с плеч берестяной, на постромках, туго набитый кошель и, не говоря худого слова, с размаху смазал им чернобородого по уху. Боднув головой, чернобородый бросил пилу, засучил рукава и грудью полез на рыжего драться. За рыжего сразу вступились трое, за чернобородого четверо. Полетели кошели, котомки, шапки, наступила горячая работа кулакам. К той и другой стороне приставали пьяные и трезвые доброхоты, народ попер стенка на стенку. Со всех концов бежали к берегу любопытные и тоже безоглядно ввязывались в свалку. Взмахивали над толпою кулаки, новые на веревках лапти. Гул стоял, кряк и матерщина. Знаменитый мясник Хряпов, вспомнив молодость и поддавшись настроению толпы, тоже вступил в бой. Он ловко орудовал здоровенными кулаками, сшибая наземь кого попало. Суматошный шум, гвалт, ничего немыслимо понять. Лезли в уши разные крепкие словечки: "Петр Федорыч, - он на соль цену сшиб! Бей их!!!" - "Землю от монастырей царь отобрал!" - "Мужиков слобонил! Ур-р-ра!" - "Матушка Катерина тоже не подгадила! Ура! Ура!" - "Присяга!" - "Крест целовали!!!" - "А вот я те поцелую. Получай!" - "Ура матушке Катерине!" - "Дворянам не по нраву пришелся, сбросили". - "Убили... Убили!" - Кого убили? - свистки, будочники с алебардами, разъезд казаков, полиция: - Р-ра-зой-дись! Толпа очухалась, бросилась в стороны, как стадо овец от волка. На песке валялись лапти, кошели, всякая одежина и - трое попорченных в свалке. Казаки и полиция лупили бегущих ременными нагайками. Окровавленный, но шустрый Хряпов, невзирая на трясущееся брюхо, бежал впереди всех вдоль пыльного, уставленного дровами берега; он задыхался, присел к водичке, стал, пыхтя, замывать в Неве разбитый нос. Благовестили ко всеношной. Широкая Нева горела в лучах солнца. Над водой кружились с тоскливым криком чайки. *** Вечером мясник с распухшим носом и огородник с завязанным глазом успели оба подвыпить, сидели в трактире Барышникова "Зеленая дубрава". Хозяин подвел к их столу щупленького, невысокого роста человека с козьей бороденкой, с зоркими бегающими глазками. - Это вот ржевский купец Остафий Трифоныч Долгополов, примите в компанию, - проговорил Барышников, усаживая гостя, и сам сел. - Слыхал, слыхал про вас, - загнусил хрипловатым тенорочком Долгополов <Ржевский купчик Долгополов в 1774 году ездил в ставку Пугачева, некоторое время жил при нем. - В. Ш.>, заискивающе заглядывая в заплывшее жиром лицо Хряпова. - Вы к государеву двору мясо доставляете, а я для царских конюшен - овес. С покойным государем лично знакомы были. - Нет, я кофеев с императором пить не удостоился, а капиталы приобрел, - с оттенком надменной брезгливости покосился столичный толстосум на невзрачного Долгополова, одетого в потертую чуйку и нечищенные простые сапоги. Затем достал серебряную табакерку, всем предложил понюхать: "Набивай нос табачком, в голове моль не заведется", поблестел золотыми кольцами, вынул без нужы золотые заморские часы, посмотрел время. |
