— Надеюсь, ты ничего не имеешь против двойного свидания, — проговорил я.

— Лишь бы они все не оказались двойными, — ответила она с тонкой улыбкой, потянулась через стол и взяла мою ладонь в свою. — Меня еще никогда не водили в такие шикарные места. Десять баллов из десяти, Энси!

Значит, теперь мне остался только один путь — вниз.

— Ах да... — добавила она, немного замявшись, — я еще никогда не была на двойном свидании со слепой парой.

— Не волнуйся, они точно такие же, как зрячие, только не видят.

— Боюсь сказать или сделать что-нибудь не то...

— Не бойся. Делать или говорить что-нибудь не то — эту задачу я всегда беру на себя.

Лекси с Раулем появились минутой позже, и я задался вопросом, где же это они задержались — ведь Лекси живет прямо над рестораном, а потом задался вопросом, почему я задался этим вопросом. Поднявшись, я взял Лекси за руку. На лице Кирстен появилось недоуменное выражение, но тут я вложил кисть Лекси в ее ладонь. Я просто привык так поступать, чтобы моя слепая подружка не попала в неловкое положение при неточной стыковке во время рукопожатия.

Мы сидели за тем самым столом, который ранее предназначался для знаменитых бруклинцев — пока наконец кто-то умный не сообразил, что, став знаменитостью, означенные бруклинцы больше в родные места не возвращаются.

Лекси спустила с поводка Мокси, собаку-поводыря, и пес послушно улегся рядом с ее стулом.

С чувством некоторой неловкости мы завели светскую беседу на тему различий между общественными старшими школами и суперпрестижной школой для богатеньких слепых. Потом несколько коротких, но неприятных мгновений девушки совсем по-теннисному обменивались мнениями о моей персоне, словно меня здесь нет, а я лишь беспомощно следил за мячом.

— Мне нравится Энси, потому что он не боится говорить, что думает, — подает Кирстен.

— Точно, — отбивает Лекси, — даже когда ему вообще не стоило бы рот раскрывать.

— А вот тогда как раз и можно услышать самое интересное! — Кирстен зарабатывает очко.

Я решил, что пора сменить тему.

— Я правильно понимаю? — обратился я к Раулю, в то время как помощник официанта наливал нам воду — совсем не с тем шиком, как это делаю я, эксперт в данной области. — У тебя нет собаки-поводыря, наверно, потому что щелк — и тебе сразу все ясно, да?

— В основном да, — с гордостью ответил тот. — По сравнению с эхолокацией тросточки и собаки — средневековье какое-то. — До этой минуты он помалкивал, но как только беседа зашла о нем, оживился. — Лично я думаю, что это приспособительный признак. В эволюционном смысле.

— У Рауля нет собаки, потому что их дают только людям, достигшим определенного возраста, — безжалостно откомментировала Лекси. — Собственно говоря, мне тоже не положено, но ты же знаешь дедушку — потянул за нужные ниточки.

— Да мне она все равно ни к чему, — возразил Рауль и, пощелкав языком, определил местоположение наших стаканов с водой, а также сообщил, что мой полон только наполовину. Это действительно было так — у «водолея» закончилась вода. Не проверил заранее, сколько у него в графине, а ведь должен был! Тоже мне специалист!

— Невероятно! — восхитилась Кирстен.

Но меня обуревали сомнения:

— Может, он просто это услышал, когда нам наливали воду.

— Может и услышал бы, — возразил Рауль, — если бы обратил внимание. Но я не обратил.

— Ну хорошо, — сказал я и скрестил на груди руки. — Сколько пальцев я поднял?

Лекси поспешила другу на помощь:

— Ты требуешь от него невозможного!

Однако Рауль пощелкал и сказал:

— Нисколько.