Я осторожно коснулась руки маркиза, взялась пальцами за бриллиант, потянула. И тут Антуан широко распахнул глаза, схватил меня за руку, я услышала его тихий стон:

— Не бросай меня… Пожалуйста…

Я замерла, словно меня поймали на месте преступления, но Антуан, казалось, даже не заметил попытки снять кольцо. Он смотрел на меня невидящим взглядом и тяжело дышал, как будто задыхался. Потом притянул к себе:

— Прошу… Я сделаю всё, что ты захочешь, только не уходи…

Ясен пень, он видит кого-то другого перед собой. Пьяные мысли… Но что-то сломалось во мне. Наверное, решимость. В конце концов, у меня ещё есть две недели с лишним. Я отвела от его глаз прядь русых волос и шепнула, неизвестно зачем:

— Спи, я здесь.

— Иди ко мне.

Оливковые глаза закрылись, но руки держали меня крепко, не желая отпускать. И я сдалась. Прилегла рядом. Обняла за талию, ощутив непонятный трепет в груди. Я останусь. Ещё ненадолго…

_________________

* Мсьё-дам — Monsieur, madame сокращённо. Несколько фамильярное выражение, впрочем, часто употребляется работниками сервиса.

** Тenancière — старинное выражение, которое означает женщину, содержавшую питейное заведение, ресторан или кабаре. Не уничижительное, но слегка презрительное.

*** Рetits farcis à la niçoise — типичное блюдо Средиземноморья, маленькие баклажаны, круглые кабачки, луковые половинки и помидоры, отваренные, высушенные и нафаршированные смесью из лука, яйца и ветчины, запечённые в духовке под слоем панировочных сухариков. Каждая хозяйка делает их по-своему. Как у нас борщ.

**** Sole meunière — жареный в муке морской язык, подаваемый с соусом из растопленного масла. Типичное французское блюдо, ещё и необыкновенно вкусное.

Глава 12

Смородинов долго гонялся за мной, то с топором, то с кнутом, которым щёлкал в воздухе, потом догнал на юркой спортивной машине, выскочил прямо передо мной и заломил руки за спину, прижав к капоту лицом. Я вырывалась, пыталась кричать, что ещё не достала то, что ему нужно, но обязательно достану. Бандит-олигарх не слушал, только сильнее наваливался на меня, давил массой. Я почувствовала, что задыхаюсь…

И проснулась. Антуан как раз спихивал с кровати нагло разлёгшегося мордой на моей груди Бакарди:

— Иди отсюда, иди, паршивец!

Собака соскочила на пол с обиженным ворчанием, а Антуан склонился надо мной:

— Кошмар приснился? Ты бормотала во сне и отмахивалась руками, чуть мне в нос не попала.

Смутившись и натянув одеяло на грудь, я тихо ответила:

— Не помню…

Он дёрнул одеяло на себя:

— Отдай, это мой край. И вообще… Ты что, одетая спишь?

Бросив взгляд на ту самую грудь, которую пыталась прикрыть, я кивнула — даже не разделась, пригрелась рядом с маркизом и уснула… Вот клюшка! Антуан хмыкнул, жмурясь:

— А сколько времени?

— Ночь, по-моему.

Я села, подтянув колени к животу и наблюдая, как он встаёт и пошатываясь идёт в ванную. Оттуда донёсся плеск воды, фырканье, потом Антуан вернулся:

— Всего три часа ночи, давай обратно.