|
– Это мой единственный шанс получить гонорар. Я хочу… – Может быть, нам не все известно? – Вам известно все, не сомневайтесь. Однако раскрывать свои планы я не собираюсь. Вы только испортите дело. Каким бы хлипким ни был мой шанс, я хочу испытать его. К счастью, мне не нужно расследовать убийство, но мое положение от этого не становится легче. Для того чтобы подсыпать в напиток далеко не смертельную дозу наркотика, не требуется выдающегося мотива. Тысяча долларов? Двадцать тысяч? Возможно, это лишь небольшая часть той суммы, которую организатор преступления урвал на сегодняшнем матче. К тому же, не заплатив ни цента налогов. А что касается технического исполнения, то прийти сюда утром, пока здесь никого не было, поставить принесенные бутылки в холодильник и заработать солидный куш мог любой. Скажите, мистер Хеннесси, из тех двадцати человек, которых вы отпустили, можете ли вы поручиться головой хоть за одного, что он не отравлял напитка? – Я могу лишь сказать, что никто из них не убивал Ферроне. – А! Убийство меня не касается. Оно – ваша забота. Теперь видите, почему мне приходится прибегать к изощренной игре? В ней мой единственный шанс избежать трудной и, возможно, бесплодной… Его речь прервал вошедший прокурор. Он сказал, что хотел бы побеседовать с Хеннесси и Скиннером, взял их под локоть и повел в контору Кинни. Чизхольм пошел за ними, хотя его никто не приглашал. Вулф взял бутерброд и откусил большой кусок. Я поднялся, отряхнул крошки с брюк и спросил. – А что это за фактик, о котором вы вели речь? Занятный? – Не очень. – Он дожевал бутерброд. – Но и он сгодится, если не подвернется ничего лучшего. Очевидно, у полицейских дело обстоит и того хуже. Если б им удалось хоть что то раскопать… Впрочем, ты их слышал. – Да. Вы заверили их, что знаете ровно столько, сколько они. На самом деле это не так. Вспомните, что я вам сообщил о миссис Мойз. Надеюсь, речь шла не об этом факте? – Нет. – Кстати, она должна быть где то поблизости, дожидаться мужа. Может, у нее удастся выяснить что нибудь интересное? Попытаться? Он хмыкнул. Я принял это за одобрение и пошел. У дверей стоял полисмен, с которым я уже имел случай беседовать раньше. – Мне нужно купить кое что для мистера Вулфа, – объяснил я ему. – На вход и выход требуется особое разрешение? – Вам? – переспросил он, двигая лишь правой стороной губ. – Можете идти куда угодно. – Весьма признателен. Глава 5 Удивляться было глупо, но все же я удивился. Мне следовало бы знать, что известие о том, что четверо игроков были опоены наркотиком, а Ник Ферроне убит, соберет толпу любопытных. Изнутри вестибюль блокировали охранники, а снаружи было выставлено оцепление. Пока я объяснял сержанту, кто я такой, и предупреждал, что скоро вернусь, ко мне ринулись трое возбужденных мужчин, одного из которых я узнал. Им нужна была правда, вся правда и ничего, кроме правды. Пришлось обойтись с ними довольно грубо. Мне и прежде доводилось попадать в лапы газетчиков, но такого жадного любопытства, как в тот вечер у стадиона, я никогда не видел. Поняв, что они все равно не отстанут, я миновал оцепление и нырнул в толпу. Единственная машина, которую я увидел на Восьмой авеню, оказалась полицейским автомобилем. Вырвавшись из тисков толпы, я двинулся в южном направлении. Битых два часа я беседовал с «Гигантами» и знал, что сейчас мне нужен светло голубой «кертис». Шансов обнаружить его было мало, но я все же надеялся, что мне повезет. |
