Проблема была в том, что делать этого ни в коем случае было нельзя, я лихорадочно подбирала нужные слова, от чего меня спасло возвращение инора Фидлера, который пришёл в компании целителя. Целителя Фидлер отправил осматривать бабушку, а сам подсел к нам.
– Показывайте, что тут у вас, – скомандовал он. – Такого, что инорита хочет лично с кем то разобраться.
– Не с кем то, а с теми, кто опорочил память моего отца, – недовольно ответила я, протягивая инору папины записи. – Вальдемар уверен, что это нужно отдать вам.
– Записи давние, – заметил Вальдемар, – но наверняка твоё ведомство сможет выжать отсюда много нужного.
Инор Фидлер читал с удивительной скоростью, листы в его руках так и мелькали. Мы с Вальдемаром только переглядывались, не желая мешать инору. Впрочем, он довольно быстро всё прочитал. Отложив стопку, он откинулся на спинку дивана, прикрыл глаза и задумался. Молчал он недолго.
– Кто то знает, что у вас на руках эти документы?
– Точно не знает, но догадывается. Младший Линден видел нас с этой шкатулкой. Мне показалось, он заподозрил, что содержимое может повредить их семье. Очень уж он себя странно вёл. Да и до этого, по словам дяди, были подозрительные моменты.
Вальдемар рассказал о попытках перекупить и обокрасть дом. Да и про ментальные бабушкины закладки напомнил. А я от себя добавила про попытки Катрин завоевать его симпатию Правда, в отношении неё я понятия не имела, чем она руководствовалась: интересами семьи или своими.
– Информация очень ценная, несмотря на давность, но то, что Линдены в курсе того, что она у вас, нехорошо.
– Мы Роберту сказали, что там украшения, подаренные бабушке инором Альтхаузом, – пояснила я.
– Было бы неплохо, если бы Линдены в этом смогли убедиться.
– Это то как раз просто, – ответил Вальдемар. – Уверен, что кто то из них будет дежурить в телепортационной, а в шкатулку можно положить настоящие украшения и им показать.
– Это было бы замечательно, – расцвёл Фидлер, сгрёб все документы и направился к сейфу.
– Мне бы не хотелось оставлять вам эти бумаги, – всполошилась я. – Это память об отце.
– И мы вам их непременно вернём, но сейчас вы не сможете обеспечить охрану документов. А они очень важны. И ещё, инорита, нам потребуется ваша помощь.
– Я против, – сразу вылез Вальдемар. – Привлекай меня, Каролину не трогай.
– Увы, ты не имеешь никакого отношения ни к фон Кёстнерам, ни к Вальдфогелям.
– Имею. Каролина – моя…
Я испугалась, что он сейчас скажет «невеста», поэтому опередила:
– Целительница. Я занимаюсь тем, что не позволяю разрушиться тонким структурам до окончательного рассеивания проклятия. Поэтому Вальдемар заинтересован, чтобы со мной ничего не случилось.
– Каролина, не говорите глупости. Я заинтересован, чтобы с вами ничего не случилось вовсе не поэтому, и вы это прекрасно понимаете.
– Вальди, тебе не кажется, что ты торопишься? – улыбнулся Отто. – Если ты сейчас выкажешь заинтересованность в инорите не как в целительнице, то у неё могут быть неприятности от тех же Линденов, представительница которых проявляет к тебе интерес.
– Уже были, – напомнила я. – Они сообщили в деканат, что я занимаюсь незаконной практикой.
Фидлер кивнул, показывая, что ничего неожиданного не услышал.
– Поэтому на публике я бы советовал вам держаться отстранённей, лучше даже неприязнь выказывать. И по отношению к инорите и по отношению к её бабушке. У тебя даже повод для этого есть, брак дяди. В этом случае, Вальди, Линдены могу выйти на тебя.
– Смотрю, ты печёшься исключительно о своих интересах, – неприязненно бросил Вальдемар. |