|
Что ему, в конечном счете, поручено? Сторожить Фелиси? Все окна в доме открыты. Видно, как служанка ходит из комнаты в комнату. Утром она как ни в чем не бывало отправилась в лавку за покупками. Она знает, что бригадир следует за ней по пятам. Что они боятся, как бы она снова не сбежала? Люка все время думает об этом, но не решается высказать свое мнение Мегрэ. Он с трудом сдерживается, курит трубку за трубкой, а иногда от нечего делать подбрасывает камешки носком сапога. Однако с утра расследование пришлось повести в другом направлении. Сначала раздался телефонный звонок с улицы Лепик. Мегрэ ожидал его на террасе "Золотого перстня", возле лаврового деревца, посаженного в зеленую кадку. У комиссара здесь уже есть свои привычки. Они появляются у него повсюду, куда бы он ни попал. Есть договоренность с почтовой служащей: она кричит ему в окно, когда его вызывает в Париж. - Это вы, шеф?.. Говорит Жанвье... Я звоню из кафе на углу улицы Лепик... Мегрэ представляет себе улицу, идущую под гору, тележки торговцев зеленью, хозяек в шлепанцах, разноцветную толпу, кишащую на площади Бланш между двумя лавочками - дверь отеля "Уют", где ему довелось когда-то вести расследование. - Жак Петийон вернулся в шесть утра, изнемогая от усталости, и прямо в одежде свалился на кровать. Я пошел в "Пеликан", кабачок, где он работает. Там его всю ночь не было. Что мне делать дальше? - Оставайся и жди... Когда он выйдет, последи за ним... А что, если племянник Жоля Лапи не такой невинный, как кажется? Может быть, вместо того, чтобы прилипнуть к Фелиси, комиссару следовало серьезно заняться этим молодым человеком? Так, вероятно, думает Жанвье. Он намекает на это, когда во второй раз звонит по телефону. - Алло!.. Это я, Жанвье... Петийон только что вошел в табачную лавочку на улице Фонтен... Он бледен как полотно... Все время нервничает, что-то его беспокоит... По дороге беспрестанно оглядывался, думая, что за ним следят, но меня как будто не заметил. Итак, Жак Петийон поспал только несколько часов и снова пустился в путь. В табачной лавочке на улице Фонтен бывают главным образом разные подозрительные типы. - Что он делает? - Ни с кем не разговаривает... Глаз не сводит с двери... Словно кого-то ждет... - Продолжай... В перерыве между звонками Мегрэ собрал кое-какие сведения о племяннике старого Лапи. Почему он не может заинтересоваться этим парнем, который хочет стать большим виртуозом, а пока ради заработка играет на саксофоне в каком-то кабачке на Монмартре? Петийону временами приходилось нелегко. Случалось по ночам грузить овощи на центральном рынке. Ему не всегда удавалось поесть досыта. Не раз он бывал вынужден даже закладывать в ломбард свой саксофон. - Вам не кажется странным, шеф, что он провел всю ночь где-то на улице и даже не показался в "Пеликане"? Посмотрели бы вы на него... Я очень бы хотел, чтобы вы на него посмотрели... Чувствуется, что его что-то гнетет, что он чего-то боится... Быть может, если бы вы приехали сюда... Но Мегрэ по-прежнему отвечает: - Продолжай! А пока комиссар, оседлав велосипед, снует взад и вперед между террасой "Золотого перстня", где он ожидает новых телефонных звонков, и розовым домиком, где хлопочет Фелиси. Он входит, бродит по комнатам, как у себя дома. |
