|
- Говорит официант из буфета на вокзале Сен-Лазар... Какой-то господин поручил мне позвонить вам и сказать... Подождите... Ну вот, теперь я забыл его фамилию... Название какого-то месяца... Февраль, что ли? - Наверное, Жанвье? <Жанвье - по-французски означает январь> - Да, да, Жанзье... Он уехал в Руан... У него не было времени ждать... Он думает, что вы можете попасть в Руан еще до прихода его поезда... Он сказал, что, если вы возьмете машину... - Больше ничего? - Ничего, мсье... Я выполнил его поручение... Это все. Что это значит? Если Жанвье так поспешно уехал в Руан, следовательно, туда отправился и Петийон. С минуту комиссар колеблется. Он выходит из кабины, платком вытирает пот. Машина... Конечно, он может найти машину... - Да нет, не поеду! - бурчит он. - Жанвье и сам справится... Осмотр трех комнат ничего не дал, если не считать записной книжки Фелиси. Люка по-прежнему томится у "Мыса Горн", и люди из соседних домов иногда поглядывают на него сквозь занавески. Вместо того чтобы пуститься вдогонку за странным племянником Лапи, Мегрэ закусывает на террасе харчевни, прихлебывает кофе, в который подливает виноградной водки, а потом, вздыхая, снова садится на велосипед. По пути он передает Люка пакет с сандвичами и спускается по холму в Пуасси. Он быстро находит кабачок, куда по воскресеньям ходит Фелиси, - деревянное строение на берегу Сены. В этот час там никого нет, и сам хозяин, верзила в свитере, подходит к Мегрэ и спрашивает, что ему угодно. Через пять минут, сидя за столиком перед полными рюмками, они узнают друг друга. Гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется. Хозяин кабачка, который теперь, по воскресеньям, в перерыве между танцами, собирает плату, когда-то подвизался на ярмарках в качестве борца и имел неприятности с полицией. Он первый узнал комиссара. - Это случайно не из-за меня ли вы забрели сюда? Вот уж было бы напрасно. - Ну конечно!.. Конечно... - улыбается Мегрэ. - Что касается моей клиентуры... Нет, господин комиссар, не думаю, чтобы вы здесь что-нибудь обнаружили... Посыльные из магазинов, служанки, славные молодые люди... - Вы знаете Фелиси? - Кто это такая? - Забавная девушка, тощая, как спаржа, остроносая, лоб, как у козы, одета вроде флага или радуги... - Да это Попугай! Вот как! А старик Лапи называл Фелиси Какаду. - Что она такое сделала? - Ничего... Я только хотел бы знать, с кем она у вас встречалась... - Пожалуй, ни с кем. Моя жена - не пытайтесь ее вспомнить, она совсем из другого круга, серьезная женщина - так вот, моя жена называла ее Принцесса, такой у нее всегда высокомерный вид... Кто же она в самом деле, эта курочка?.. Я никогда не мог этого узнать... Держалась она действительно как принцесса... Танцевала всегда прямо, как палка... Когда ее начинали расспрашивать, она давала понять, что вовсе не та, за кого ее принимают, и приходит сюда инкогнито... Такое болтала... Вот, смотрите! Она всегда садилась за этот столик, всегда одна... Пила маленькими глотками, отставив мизинец... Мадемуазель не с каждым пошла бы танцевать... В воскресенье... Ах, да... вспомнил... Мегрэ представляет себе толпу на тряском полу, резкие звуки аккордеона, хозяина, который, подбоченившись, ожидает, когда он сможет пройти между парами и собрать денежки... - Она танцевала с одним типом, которого я уже где-то видел. |
