|
.. К тому же он, обычно скуповатый, вдруг предложил гостю выпить. Из-за раскатов грома Мегрэ временами приходится почти кричать, а когда раздается еще более оглушительный удар, Фелиси инстинктивно тянется к нему и хватает его за руку: - Я боюсь... Она дрожит. Она по-настоящему дрожит. - Не бойтесь!.. Ведь я с вами... Ничего глупее не придумаешь, чем сказать: он здесь. Мегрэ это прекрасно понимает. А она тут же воспользовалась его замешательством, принимает еще более скорбную мину и произносит со стоном: - Вы доставляете мне столько огорчений... И вы на этом не успокоитесь... Я так несчастна... Боже мой, как я несчастна, а вы... вы... Она уставилась на него широко раскрытыми, умоляющими глазами: - Вы нападаете на меня, потому что я слабая, потому что меня некому защитить... Всю ночь и весь день у меня торчит какой-то парень, и этой ночью он тоже здесь будет... - Как зовут человека, которому вы залепили пощечину воскресенье на танцульке? Она на минуту растерялась, но тут же ухмыляется: - Вот видите? - Что? - Ведь вы меня преследуете... Вы ополчились против меня, словно вы... словно вы меня за что-то ненавидите... Я вам ничего не сделала! Как раз подходящий момент: надо подняться, покончить с этим, поговорить серьезно. Мегрэ так и собирался сделать. Ни за что на свете он не хотел бы, чтобы его сейчас кто-нибудь увидел с площадки. Слишком поздно! Он пропустил момент, а Фелиси вдруг становится напористой, пользуется новым ударом грома, чтобы уцепиться за него, она теперь совсем близко, он чувствует на своей щеке ее горячее дыхание, видит ее лицо рядом со своим. - Может быть, потому, что я женщина? Может быть, вы такой же, как Форрентен? - А чего от вас хочет Форрентен? - Понятно, чего хочет... Он пристает ко мне... Он преследует меня... Он мне заявил, что рано или поздно я все равно буду... Может быть, это и правда. Мегрэ вспоминает лицо управляющего, его .несколько двусмысленную улыбку, его толстые чувственные губы. - Если и вы этого хотите, скажите! Я предпочитаю лучше... - Нет, дитя мое, нет... На этот раз он встает и отстраняет ее. - Давайте спустимся вниз! Нам нечего делать в этой комнате... - Это вы сюда явились... - Но совсем не для того, чтобы здесь оставаться, тем более не для того, чтобы внушить вам такие мысли... Спускайтесь, прошу вас. - Дайте мне привести себя в порядок. Она неумело пудрится перед зеркалом. Дергает носом. - Вот увидите, вы окажетесь причиной несчастья... - Какого несчастья? - Не знаю... Во всяком случае, если меня найдут мертвой... - Да вы с ума сошли! Идемте! Он пропускает ее вперед. От грозы вокруг стало темно. Ей приходится зажечь в кухне лампу. На плитке кипит кофе. - Я думаю, мне лучше уехать, - произносит Фелиси, погасив газ. - Куда уехать? - Куда-нибудь... Я сама не знаю... Да, я уеду, и меня никогда не найдут... Зря я сюда вернулась... - Никуда вы не уедете! Она бормочет сквозь зубы так тихо, что он даже не уверен, правильно ли расслышал. |
