Изменить размер шрифта - +
- Хорошенький комплимент, мистер Гудвин.
     - Я тоже так считаю. Если бы вы знали, как редко я отпускаю такие комплименты. Всего доброго, мисс Барстоу.
     Когда мы прощались, она все еще смеялась.
     По-прежнему моросил дождь. Я продолжил свой путь на юг. Обдумывая все, я пришел к заключению, что эта десятидолларовая бумажка, пожалуй,

подвела черту. Три других вещественных доказательства тоже были уликами, но принадлежность банкноты Мануэлю Кимболлу была бесспорна. Тогда, как

она могла попасть к Карло Маффеи? Видимо, размышлял я, Мануэль хранил ее в бумажнике, как сувенир. Но рассчитываясь с Маффеи за клюшку, он

выбрал для этого местечко потемнее, чтобы их никто не видел, и второпях, вместе с другими деньгами, отдал и эту десятку. Потом он, наверное,

хватился и попросил Маффеи вернуть ее, но тот мог сказать, что не видел такой банкноты или уже истратил ее. Этот факт мог уже насторожить

Маффеи, поэтому он придал такое значение известию о смерти П. О. Барстоу. Ведь его подпись тоже стояла на банкноте. Да, дорого Кимболлу-младшему

обошлась эта партия в теннис.
     Проезжая через Уайт-Плейнс, я снизил скорость и решил заодно нанести визит окружному прокурору и кое-что ему разъяснить. Это будет

разумнее, чем возвращаться под дождем в Нью-Йорк, а потом снова ехать сюда. Я позвонил из телефонной будки Вулфу, рассказал ему о результатах

визита к Саре Барстоу, и попросил дальнейших указаний, поскольку я уже здесь. Но он велел мне немедленно возвращаться домой. Я сказал, что

нахожусь прямо под окнами кабинета Андерсона и могу сразу приступить к выполнению заданий, на что он ответил:
     - Возвращайся домой. Задания ждут тебя здесь.
     Я снова выехал на Нью-Йоркское шоссе.
     Когда я приехал на Тридцать пятую улицу, шел уже двенадцатый час. Я не смог, как обычно, оставить машину у крыльца, ибо место было занято

незнакомым черным лимузином. Выключив мотор, я с минуту сидел в машине, разглядывая лимузин и его служебные знаки. Мои губы, наконец, расплылись

в довольной улыбке. Я вышел и справился ради шутки у шофера:
     - Мистер Андерсон в доме?
     Он долго смотрел на меня, решая сказать или не сказать, и наконец утвердительно кивнул. Я быстро взбежал по ступеням крыльца.
     Действительно, в кабинете шефа сидел Андерсон. Я, сделав вид, что не заметил его, подошел к Вулфу и отдал ему конверт с банкнотой.
     - Все проверено, - сказал я. - Дату теннисной партии я написал на конверте.
     Вулф кивнул и велел положить конверт в сейф. Я открыл сейф, какое-то время неторопливо искал, где лежат остальные документы по делу Маффеи,

и присоединил к ним конверт.
     После этого, я повернулся и с искренним удивлением воскликнул:
     - Никак это вы, мистер Андерсон? Доброе утро.
     Он что-то буркнул в ответ.
     - Когда ты возьмешь свой блокнот, Арчи, мы сможем продолжить нашу беседу, - многозначительно растягивая слова, произнес Вулф, и я сразу

понял, что нашему стражу порядка сегодня не поздоровится. - Нет, Арчи, ты будешь сидеть не за своим столом на этот раз. Присоединяйся к нам,

бери стул и садись поближе. Я только что объяснил мистеру Андерсону, что весьма оригинальная версия о смерти Барстоу, сторонником которой он

является, - это вызов истине и законам правосудия. Поскольку истина мне дорога, а законы я обязан соблюдать, мой долг доказать мистеру Андерсону

несостоятельность его версии.
Быстрый переход