В отместку я боднул спецназовца повыше плеч и помял ему лицевой щиток шлема. Третий спецназовец уже наставил на меня пушку, и я только в последний момент удержал уже готовый прикончить его «призрачный клинок».

Ребята просто делали свою работу. В какой-то мере мы даже были коллегами, и я не собирался бездумно класть их направо-налево.

Поэтому я просто увернулся от выстрела, а самому спецназовцу врезал кулаком.

Ему хватило.

Все трое лежали и не предпринимали дальнейших попыток со мной повальсировать.

– Физрук! – раздался усиленный громкоговорителем голос откуда-то сверху. – Мы знаем, что ты был не один. Если ты сдашься, мы не станем преследовать твоих спутников и дадим им спокойно уйти. Если же ты окажешь сопротивление, мы их задержим и найдем, что им предъявить. Незаконный въезд на планету, уклонение от уплаты гостевой пошлины, мошенничество…

Одновременно с этим из соседних проходов появилась еще добрая дюжина полицейских. Все в усиленной городской броне, все со смертоносными штуковинами в руках.

Я мог бы их раскидать, наверное. Точнее, наверняка мог бы. Но тогда они исполнили бы свою угрозу, а что я буду делать с Венцом Демиурга, но без мага с тысячей очков в интеллекте?

Значит, план П.

– Я сдаюсь, – сказал я, поднимая руки над головой. – Только сильно не метельте, пацаны, проявите понимание.

– Ты арестован, – сообщил мне голос сверху, а один из спецназовцев несмело шагнул вперед и налепил мне на одежду метку для судебного портала. – Для последующей экстрадиции на Альвион.

Глава 10

Как говорил мой старик-отец, если ты попался, то сиди уже спокойно и не рыпайся. Кто-нибудь твое хорошее поведение да оценит.

Я думал, меня сразу отправят на Альвион и тамошние терминаторы примутся разбирать меня на запчасти, но черта с два.

Меня потащили в местный полицейский участок.

Это было даже в какой-то степени забавно. Они навесили на меня кучу всевозможных дебафов, призванных снизить все мои характеристики до единички, позволяющей только передвигаться, и то с трудом, нацепили на одежду несколько амулетов, блокирующих доступ к инвентарю и магические способности, которых у меня все равно не было.

Амулеты даже работали.

Дебафы – нет. Интерфейс несколько раз выдал сообщение о понижении характеристик, которое не произошло из-за системной ошибки, и все мои силы остались при мне. Разумеется, я не стал смущать их наличием своих тюремщиков, которые и так нервничали, имея дело с топом номер два и личностью без пяти минут легендарной, и дал препроводить себя в полицейский участок.

И мне кажется, что все конвоиры расслабленно выдохнули, когда тяжелая полуметровой толщины дверь одиночной камеры закрылась и я остался один.

Не считая камер наблюдения и направленных на меня стволов автоматических орудий, разумеется.

Надо сказать, во всем этом была определенная тонкость.

Система Альвиона по розыску и наказанию преступников, вроде меня, разделялась на два потока.

Терминаторы Альвиона работали на полулегальном или вовсе нелегальном положении и несли нарушителям закона смерть, попирая местные порядки своими железными сапогами.

Но вопросами экстрадиции занимались не они. И если уж запрос на экстрадицию был подан и удовлетворен, то с выданным по всем правилам негодяем и разбираться тоже предстояло по правилам.

То есть, перед тем, как отдать меня терминаторам, меня должны были судить. Ну, или хотя бы допросить для проформы, а расстреливать только после этого.

Я сидел на жесткой скамье, делая вид, что ни на что другое у меня просто нет сил, пялился на автоматическую турель, которая реагировала на каждое мое моргание, и прикидывал, сколько должно пройти времени, прежде чем они отключат свои блокираторы порталов и мои друзья смогут убраться из Мультиполиса куда-нибудь подальше.