— Идиот проклятый! Маньяк! Убийца! Я лишу тебя того, из-за чего ты называешься мужчиной, чтобы больше ни одна девчонка не пострадала от твоих рук, насильник несчастный! — кричала я на всю парадную, продолжая отчаянно лупить негодяя.

— Успокойся, психованная! — проговорила Верка, швырнув в меня подушку.

Я уставилась на пойманный предмет с полным непониманием. Серые лестничные марши мгновенно исчезли, сменившись уютной обстановкой моей квартиры. Вместо скрючившегося Вали на полу сидела заспанная подруга, слетевшая с кровати вместе со своим одеялом в тот момент, когда я начала усиленно брыкаться, расправляясь во сне с преступником.

— Я больше с тобой не лягу, — потирая ушибленный бок, сказала пострадавшая. — Ты лягаешься, как лошадь, и материшься при этом. Пойду-ка я лучше на пол спать.

— Нет, — мои слова прозвучали виновато. — Я сама лягу на матрас, привыкла уже за последние полгода. Извини, Верунчик, просто кошмар приснился.

— Не сомневаюсь, — она медленно встала, поправляя ночную сорочку. — Ну и не повезло же бедняге в твоем сне. Кто это был?

— Маньяк и… Валентин.

— Ты обоих поколотила? — собеседница улыбнулась.

— Быстров и есть насильник, — горько вздохнув, ответила я, твердо решив держаться от спасателя подальше. Любовь любовью, а жить все-таки хочется и… без порезов на лице.

После утренней прогулки с Лари, мы с Верой разошлись по сторонам. Я отправилась в институт на встречу с Батовым, а она поехала домой за диктофоном, понадобившемся ей для похода к родственникам Каменского, которых подруга надеялась застать в квартире Андрея в его отсутствие. В двенадцать я должна была ей позвонить, сообщив о запуске разработанного с вечера плана, если моя встреча с рокером состоится.

В «Медухе» было, как всегда, холодно. В коридорах кое-где толпились студенты, готовящиеся сдавать экзамены, назначенные на утро. У нашей группы сегодня был свободный день, поэтому встретить кого-нибудь из своих мне вряд ли удастся. Я медленно шла в направлении деканата. В голове крутились обрывки ночного кошмара, то и дело поражая меня своей абсурдностью.

«Следователь, который звонит в полночь, преступник, растворяющийся в воздухе посреди вымершего города и Валя в полосатом „петушке“. Ну и бред, однако, — от подобных мыслей стало смешно. — А самое неправдоподобное в этой истории — моя готовность заняться с Быстровым любовью на лестничной площадке! Такое я бы ни за что не совершила, даже будучи очень сильно влюбленной».

Мне было весело. Страхи, подаренные сном, исчезли с рассветом. Остался, правда, неприятный осадок относительно Валентина, но сейчас он меня, особо, не тревожил, так как спасателя по близости не было, а, следовательно, бояться не кого. Мое хорошее настроение отражалось на лице довольной улыбкой, которая то и дело возникала на губах, когда я вспоминала очередное несоответствие печальных приключений во сне. Хотя самым смешным все-таки было пробуждение. Заспанная Верка, сидящая в обнимку с одеялом на полу — это кадр похлещи, чем в любой комедии.

Поток приятных размышлений бесцеремонно прервали, положив на мое плечо руку. Я остановилась, вздрогнув. В душе вновь поселился липкий страх, вернувший меня на «землю». Обернуться почему-то не хватало смелости.

— Катерина, что с тобой? — голос Кривошеина разрешил загадку лежавшей на плече ладони, но этот факт не повысил мое быстро скатившееся вниз настроение.