В толпе поднялся ропот.

— Что нам эти гоблины! — выкрикнул кто-то. — Пускай выясняют между собой, кто главнее!

— Правильно, это нас не касается!

— Нет, касается! Вы еще не знаете, что затеял этот подлец! Он хочет…

Раздался глухой стук. Игнац стоял на трибуне. Отбросив мегафон, он вцепился в горло королеве с криком:

— Умри, любовница человека!

Только тут я опомнился и бросился на него. Он повернулся, и мы схватились не на жизнь, а на смерть. Игнац был хоть и мал ростом, а силен как бык. Но я тоже гоблин, да и руки у меня длиннее.

Пытаясь повалить друг друга, мы приблизились к самому краю площадки. Подпрыгнув, Игнац угодил мне головой в челюсть. Перед глазами заплясали звезды, я пошатнулся и разжал руки. В следующую секунду противник уже стоял на перилах ограждения, готовый снова броситься на меня.

Но я успел раньше.

Отчаянно размахивая руками, узурпатор свалился вниз.

Он даже не долетел до земли. Мой удар отбросил его в сторону, прямо на соседнюю модель.

Это была миниатюрная копия статуи Свободы, и злосчастный Игнац с размаху напоролся на ее факел.

Маленькая женщина оказалась несгибаемой.

На горле у королевы вздулись кровоподтеки, но она нашла в себе силы снова обратиться к толпе.

— Сестры-феи! — прохрипела она. — Да здравствует король гоблинов! — И упала без чувств.

Однако, когда под радостный рев подданных я опустился на колени, чтобы помочь, ее глаз еле заметно подмигнул мне.

Моим первым королевским указом стало направление Руфуса на консультацию к офтальмологу. Вторым — оборудование детской для моего сына. Третьим…

В-третьих, я начал проходить интенсивный курс магии под руководством группы фей, рекомендованных моей королевой.

Мне необходимо было как-то компенсировать долгие годы одиночества.

Не говоря уже о том, чтобы подготовиться к еще более долгим, уже не столь одиноким, которые ждали меня впереди.

Кобейновский свитер

На этот раз я уж точно это сделаю!

Я один в трейлере. Школу закрыли из-за аварии в котельной, а мать уехала на дневную смену в закусочную, молясь, чтобы лысые покрышки нашего драндулета продержались еще день. Говорит, что если лесорубы и шоферы, которые захаживают в «Жареную сову», не поскупятся на чаевые, то на этой неделе мы, может быть, и накопим на пару восстановленных. Пойти не к кому, в школе одни придурки да мудозвоны, а кого еще найдешь в этом паршивом городишке. Жопа мира — Баттхоул, штат Вашингтон, население десять миллионов деревьев и столько же, наверное, кретинов. Денег или машины, чтобы съездить куда-нибудь в веселое местечко развлечься, у меня нет. Нет даже прав, если хотите знать. Читать мне не нравится, видеокассеты все уже раз по сто пересмотрел. Их у нас пять: «Покахонтас», «Рискованное дельце», «Аэроплан!», «Лицо со шрамом» и «В поисках Сьюзен». Телевизор принимает только одну программу, а на игровой приставке сломался джойстик. На лице у меня такая куча прыщей, что по сравнению с ним карта Боснии, которую показывали вчера в передаче, просто идеал гладкости. Все парни на милю в округе меня ненавидят, девушки нет и никогда не будет, а самая главная гадость в моей вонючей жизни — это мое собственное имечко, которое придумал мой гребаный папаша. Кстати сказать, я его никогда не видел и видеть бы не захотел, даже если бы он был жив. Назвал меня так, чтобы задобрить какого-то богатого дядюшку, который так и помер, не оставив нам ни цента, а я теперь должен носить самое поганое имя во всей вселенной!

Джуниус. Джуниус Везерол. Вот как меня зовут!

Ну и, конечно, сами понимаете, как меня прозвали в школе.