|
Нужно сказать, что все больные без исключения, независимо от тяжести заболевания, согласились выпить теплой крови. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, настолько страшный конец несчастного Фрица поразил всех. Тяжелое воспоминание, постоянно преследовавшее матросов, помогало побороть отвращение. Плюмован, "собачий капитан", не мог присутствовать на бойне и смотреть, как убивают его подопечных и друзей, ставших, как мы помним, настоящими учеными псами и развлекавших людей в более счастливые времена. Артур убежал подальше от лагеря, чтобы не слышать ужасного воя несчастных животных и не видеть агонии своих любимцев: Белизара, Кабо, Помпона и Рамона. Вернувшись, парижанин увидел Дюма, красного, как палач после казни. Тот только что схватил бедного Помпона, который, вместо того чтобы сопротивляться, жалобно плакал как ребенок. При виде этой сцены Фарен не смог сдержать слез и закричал срывающимся голосом: -- Господи, я думал, резня уже закончена. Дюма, отпусти его, прошу тебя! -- Э, да я и сам хотел того же. Если бы ты только знал, как мне больно убивать невинных бедняг. Помпон, ускользнув от палача, бросился на руки парижанину, который поспешил уйти подальше от лагеря, унося обезумевшее от страха животное, преследуемое запахом крови товарищей. Отойдя метров на сто, Плюмован остановился среди снежного вихря и, опустив собаку на толстый снежный ковер, заговорил с нею, как будто та могла что-то понять: -- Знаешь, старина, твоих друзей больше нет. Они поплатились за то, что съели лагерные запасы, а это -- преступление, которое карается смертью. Если хочешь избежать их страшной участи, мотай отсюда, и побыстрее! Ты ловкий как обезьяна, шустрый как белка, а льды -- твоя родина, беги же... И даже близко не подходи к нам, если не хочешь, чтобы тебя слопали. Артур поцеловал четвероногого друга в черный, блестящий, похожий на трюфель нос, взмахнул рукой, указывая на безбрежные снежные поля, и громко крикнул: -- Беги, Помпон, беги! Пес убежал, и больше его никто не видел. Убитые собаки пошли в пищу. Вот каков был рацион матросов, скорчившихся в душной, тесной иглу. Утром -- чай или кофе без сахара. Ужиук и собаки съели его, и больше ничего не осталось. Двести граммов собачьего мяса на человека, несколько капель водки или рома, разбавленных горячей водой. Ни сухарей, ни мясного концентрата. Все было проглочено голодными псами. В полдень -- некоторое подобие супа из собачьего мяса и кусочка тюленьего жира, со щепоткой соли. Все это съедалось горячим, чтобы получить побольше "топлива", как шутили в прежние дни. На ужин -- опять крохотный кусочек мяса, для разнообразия -- кофе и несколько капель спиртного. После столь скудной трапезы засыпали голодными. |
