— Сейчас я хочу только одного, Патрик. Прогуляться по твоему красивому дому.

И Виктор открыл дверь в кабинет. Переступил порог.

Затаив дыхание отец Дюшен последовал за своим создателем в кабинет. Как выяснилось, Харкер сбежал.

Виктор покружил по комнате.

— Я дал тебе прекрасное теологическое образование. Гораздо лучше того, которое ты мог бы получить в университете или семинарии.

Он остановился, чтобы взглянуть на бутылку вина и бутылку водки, которые бок о бок стояли на кофейном столике. Вместе с одним стаканом.

В тревоге отец Дюшен заметил влажное пятно, оставшееся на том месте, где стоял стакан Харкера.

— Учитывая твое прекрасное образование, Патрик, возможно, ты сумеешь сказать мне… существует ли хоть одна религия, которая учит, что Бога можно обмануть?

— Обмануть? Нет. Разумеется, нет.

Второе пятно могло остаться от стакана отца Дюшена. Священник мог переставить стакан на то место, где стакан сейчас и стоял. Дюшен надеялся, что Виктор примет в расчет такую возможность.

— Мне любопытно. — Виктор все кружил по кабинету. — Ты провел со своими прихожанами не один год. Как ты думаешь, они лгут своему богу?

— Нет. — Священник чувствовал, что идет по струне, натянутой высоко над землей. — Нет, они хотят сдержать обещания, которые дают Ему. Но они слабы.

— Потому что они — люди. Люди слабы, те, кто принадлежит к Старой расе. Эта одна из причин, по которой мои люди, когда придет время, уничтожат их, заменят собой.

Хотя Харкер выскользнул из кабинета, он мог спрятаться где угодно.

Они оба вернулись в гостиную. Но вместо прихожей Виктор направился в столовую, и отцу Дюшену не осталось ничего другого, как идти за ним.

В столовой никого не увидели.

Виктор через вращающуюся дверь прошел на кухню. Отец Дюшен не отставал, словно собака, опасающаяся, что строгий хозяин найдет причину наказать его.

Харкер покинул дом. Дверь на заднее крыльцо осталась открытой. Легкий ветерок, которым тянуло со двора, пах надвигающимся дождем.

— Не следует тебе оставлять двери открытыми, — предупредил Виктор. — У слишком многих божьих людей криминальные наклонности. Они не остановятся перед тем, чтобы ограбить дом священника.

— Перед тем, как вы позвонили, — отец Дюшен удивлялся тому, с какой легкостью давалась ему ложь, — я как раз вышел на заднее крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом.

— Свежий воздух не имеет никакой ценности для тех, кого создал я. Вы спроектированы так, что будете прекрасно себя чувствовать без физических упражнений, с любым питанием, на свежем воздухе или в грязном. — Он похлопал ладонью по груди Дюшена. — Ты — исключительно эффективная органическая машина.

— Я благодарен вам, сэр, за то, что вы меня создали.

Из кухни Виктор вернулся в столовую, потом в гостиную, в прихожую.

— Патрик, ты понимаешь, почему проникновение в религиозные организации для моих людей столь же важно, что и проникновение в другие сферы человеческого общества?

Отцу Дюшену не пришлось раздумывать над ответом: он был заложен в программе.

— Много лет спустя, когда придет время ликвидировать ту часть Старой расы, которая еще останется, они нигде не должны найти ни убежища, ни поддержки.

— Они не смогут обратиться к государству, — согласился Виктор, — потому что государством станем мы. Не смогут обратиться ни в полицию, ни к армии… ни к церкви.

— Мы должны избежать разрушительной гражданской войны, — цитировал отец Дюшен программу.