Джером Д. Сэлинджер. Фрэнни
Глассы - 3
Несмотря на ослепительное солнце, в субботу утром снова пришлось, по
погоде, надевать теплое пальто, а не просто куртку, как все предыдущие дни,
когда можно было надеяться, что эта хорошая погода продержится до конца
недели и до решающего матча в Йельском университете.
Из двадцати с лишком студентов, ждавших на вокзале своих девушек с
поездом 10.52, только человек шесть-семь остались на холодном открытом
перроне. Остальные стояли по двое, по трое, без шапок, в прокуренном, жарко
натопленном зальце для пассажиров и разговаривали таким
безапелляционно-догматическим тоном, словно каждый из них сейчас раз и
навсегда разрешал один из тех проклятых вопросов, в которые до сих пор весь
внешний, внеакадемический мир веками, нарочно или нечаянно, вносил
невероятную путаницу.
Лейн Кутель в непромокаемом плаще, под который он, конечно, подстегнул
теплую подкладку, стоял на перроне вместе с другими мальчиками, вернее, и с
ними и не с ними. Уже минут десять, как он нарочно отошел от них и
остановился у киоска с бесплатными брошюрками "христианской науки", глубоко
засунув в карманы пальто руки без перчаток. Коричневое шерстяное кашне
выбилось из-под воротника, почти не защищая его от ветра. Лейн рассеянно
вынул руку из кармана, хотел было поправить кашне, но передумал и вместо
этого сунул руку во внутренний карман и вытащил письмо. Он тут же стал его
перечитывать, слегка приоткрыв рот.
Письмо было написано, вернее, напечатано на бледно-голубой бумаге. Вид
у этого листка был такой измятый, не новый, как будто его уже вынимали из
конверта и перечитывали много раз.
"Кажется, четверг.
Милый-милый Лейн!
Не знаю, разберешь ли ты все, потому что шум в общежитии неописуемый,
даже собственных мыслей не слышу. И если будут ошибки, будь добр,
пожалуйста, не замечай их. Кстати, по твоему совету, стала часто заглядывать
в словарь, так что, если пишу дубовым стилем, ты сам виноват. Вообще же я
только что получила твое чудесное письмо, и я тебя люблю безумно, страстно и
так далее и жду не дождусь субботы. Жаль, конечно, что ты меня не смог
устроить в Крофт-Хауз, но в общем мне все равно, где жить, лишь бы тепло,
чтобы не было психов и чтобы я могла тебя видеть время от времени, вернее -
все время. Я совсем того, то есть просто схожу по тебе с ума. Влюбилась в
твое письмо. Ты чудно пишешь про Элиота. А мне сейчас что-то все поэты,
кроме Сафо, ни к чему.
|
