Гарри почувствовал, как она проходит мимо, услышал, как дверь скользнула вбок, затем донеслись глухой удар и два коротких вопля.

— Кто это?

— А это кто?

— Джинни?

— Гермиона?

— Ты что делаешь?

— Я Рона ищу...

— Входи и садись...

— Не сюда! — поспешно заорал Гарри. — Здесь я!

— Ой! — сказал Невилл.

— Тихо! — вдруг вмешался хриплый голос. Кажется, профессор Люпин наконец-то проснулся. Гарри слышал, как он двигается в уголке. Все умолкли.

Что-то негромко затрещало, и мерцающий свет наполнил купе. Профессор Люпин держал на ладони небольшой костерок. Огонь освещал его усталое серое лицо, но глаза глядели остро и настороженно.

— Оставайтесь на местах, — сказал он по-прежнему хрипло и медленно поднялся, держа перед собой пригоршню огня.

Дверь открылась, не успел Люпин до неё добраться.

На пороге, освещаемая дрожащим пламенем в ладони Люпина, высилась до потолка фигура в плаще. Лицо скрывалось под капюшоном. Глаза Гарри испуганно метнулись ниже, и он похолодел от ужаса. Из-под плаща высовывалась рука — сероватая, поблескивающая какой-то слизью, вся в струпьях, точно у сгнившего в воде мертвеца...

Но руку было видно лишь миг. Существо в капюшоне словно почувствовало взгляд Гарри и втянуло её в складки одеяния.

А затем существо, кто бы оно ни было, медленно, судорожно, со свистом вдохнуло, будто поглощая всё сразу, не только воздух.

Повеяло ледяным холодом. У Гарри перехватило дыхание. Холод проникал под кожу, забирался внутрь, в грудь, в самое сердце...

Глаза у Гарри закатились. Он уже ничего не видел. Он тонул в ледяном мраке. В ушах стоял шум, как на большой глубине. Его утаскивало вниз, грохот нарастал...

И тогда издалека он услышал крики, страшные, ужасающие, испуганные мольбы. Он хотел помочь тому, кто кричал, пытался пошевелиться, но не мог... густой белый туман клубился вокруг и внутри...

— Гарри! Гарри! Что с тобой?

Кто-то бил его по щекам.

— Ч-что?

Гарри открыл глаза; над ним горели фонари, и пол равномерно вибрировал — «Хогварц-экспресс» поехал, снова зажёгся свет. Гарри, оказывается, соскользнул с сиденья на пол. Возле него на коленях стояли Рон и Гермиона, а над ними возвышались Невилл и профессор Люпин. Гарри было очень плохо; поправляя очки, он обнаружил, что всё лицо у него в холодном поту.

Рон с Гермионой заволокли его на сиденье.

— Ты как? — обеспокоенно спросил Рон.

— Ничего, — ответил Гарри и глянул на дверь. Существо в плаще исчезло. — А что это было? Где этот... этот ужас? И кто кричал?

— Никто не кричал, — ответил Рон, ещё сильнее забеспокоившись.

Гарри обвёл взглядом ярко освещённое купе. Джинни с Невиллом смотрели на него круглыми глазами, оба очень бледные.

— Но я же слышал...

От громкого треска все подпрыгнули. Профессор Люпин разламывал на кусочки огромную плитку шоколада.

— Вот, — сказал он, протягивая Гарри самый большой кусок. — Съешь. Это поможет.

Гарри взял шоколад, но есть не стал.

— А что это было? — спросил он у Люпина.

— Дементор, — ответил Люпин, раздавая шоколад остальным. — Азкабанский стражник.

Дети уставились на него. Профессор Люпин скомкал обёртку и сунул в карман.

— Ешьте, — повторил он. — Это помогает. Извините, мне нужно переговорить с машинистом...

Он прошёл мимо Гарри и исчез в коридоре.

— Ты уверен, что с тобой всё хорошо? — Гермиона тревожно глядела на Гарри.

— Я не понимаю... Что случилось-то? — спросил тот, утирая пот со лба.

— Ну.