— Пожалуйста! — умоляла Агата. Добрый странствующий торговец подарил ей ленты, когда она ходила в город за продуктами для себя и отца. Это было ровно через год после того, как ушла мама, и подарок немного утешил её. — Отдайте мне мои вещи. Это… это всё, что у меня есть. — Она стиснула кулаки, зная, что, если выпустит на волю магию, то, по меньшей мере, потеряет место и окажется без защиты. Не говоря уже о том, что обвинение в колдовстве означает неминуемую смерть.

— Что упало, то пропало, — пропела ещё одна девушка, хватая со стола игольницу и бросая её в карман фартука. Это была всего лишь жалкая подушечка в виде помидора, набитая бобами, но Агги сшила её сама под руководством маме.

Слёзы выступили на глаза Агаты, когда она поняла: они не отдадут ей её сокровища.

Она бросилась вперёд и собрала то, что осталось на столе: сшитые листки жёлтой бумаги, перо с полосатым опереньем и пустую бутылочку из-под духов, которые всё ещё сохранили запах, напоминавший о маме.

— Что здесь такое? — раздался вдруг сердитый голос.

Агата собирала последние пожитки в свой фартук.

Слуги вдруг вытянулись по струнке и все как один развернулись.

— Месье Обер, — поспешил сказать лакей. — Мы просто шутим с новой девушкой, месье.

Агата уже много раз слышала это имя и знала, что дворецкий пользуется уважением. По статусу в доме он был даже выше грозной мадам Бургунди. Месье Обер был высоким темнокожим человеком с ястребиным носом. Он носил белоснежно-белый парик, заплетённый в косицу. Если кто-то и мог помочь Агги вернуть свои сокровища, то только он. Она уже открыла было рот, чтобы обратиться к нему, как вдруг её сильно ущипнули за плечо, и девушка лишь пискнула.

— Если ты наябедничаешь на них, они никогда не примут тебя, — прошептал в ухо Агате женский голос.

Агата оглянулась и увидела ещё одну девушку с тонким лицом и золотыми кудряшками, уложенными в элегантный пучок. Шерстяное тускло-синее платье служанки было подогнано идеально по фигуре, передника и чепчика с оборками она не носила. Брови вразлёт хмурились над бледно-голубыми глазами. Незнакомка слегка кивнула Агате.

Растерявшись, Агги повернула голову к дворецкому. Тот, сцепив за спиной руки, внимательно осматривал все лица по одному, пока его острый как бритва взгляд не остановился на Агате. Она взяла себя в руки и попыталась сморгнуть слёзы.

— Ты, вероятно, Агата де Вильнёв, — произнёс месье Обер.

Агги энергично закивала, не доверяя своему голосу.

— Мадам Бургунди рассказала мне, что на вас с его светлостью около Шале-де-Каррьер напали волки и молодой хозяин спас тебя и предложил тебе место в замке.

Слова дворецкого вызвали в толпе слуг несколько удивлённых возгласов. Хотя это была лишь отчасти правда, Агата не решилась противоречить, а потому промолчала. Месье Обер покачался на каблуках, и комнату наполнила глубокая тишина, прерываемая только дребезжанием крышки на котле с кипящей водой в соседнем помещении.

Девушка в синем платье подтолкнула Агату, давая понять, что от неё ждут ответа.

— Э-э… да, месье, — удалось Агате выговорить более-менее уверенным голосом.

— Добро пожаловать в Шато-де-Бомон, Агата. — Взгляд у сурового дворецкого потеплел. — По мне, человек, которого рекомендовал молодой хозяин, достоин доверия.

Придерживая одной рукой фартук, Агата сделала неловкий книксен. Все в комнате сверлили её глазами, и лицо у неё пылало.

— А теперь, — месье Обер хлопнул в ладоши, — за работу. Хозяйство само о себе не позаботится.

Слуги стали расходиться, бормоча «Нет, месье», «Да, месье» и «Слушаюсь, месье».