Да, это не просто статуя. Передо мной голем, скрытый под маской скульптуры бога. Энергоёмкость разветвляется сетью каналов, уходящих в конечности, будто готовых ожить и двинуться. Сейчас они пусты. Обычный маг этого бы не заметил, но благодаря Жоре я вижу всё ясно, как днём.

Мда, еще одна ниточка к Обители Мучения. И снова она ведет в Капитолий.

Меня охватывает любопытство. Это монахи поставили голема здесь? И для чего? Погружённый в мысли, я делаю вид, что просто следую обряду. Прикасаюсь лбом к каменной ладони, передавая немного энергии. Жора тихо квохчет в голове, но я игнорирую его протесты. Сейчас любопытство сильнее жабьей жадности.

Жён я к статуе не подпускаю. Усмехнувшись, говорю:

— Можете не беспокоиться, я уже за всех прикоснулся.

Понтифик Аврал поворчал, но спорить не стал. Мы отходим, и в этот момент статуя Юпитера вдруг оживает, величественно поднимаясь с трона. Жрецы в изумлении замирают, а затем взрываются радостными криками и молитвами. Главный жрец Юпитерский, стоящий у самого алтаря, с выражением потрясения на лице наблюдает за этим чудом, явно не веря своим глазам.

Аврал ошеломлённо восклицает:

— Ох, мать Юпитера!

Глаза у него чуть не вылезают из орбит, и он отступает на шаг и делает молитвенный жест. Тем временем Юпитерский, стоящий прямо перед величественной фигурой Юпитера, оглядывается вокруг. Вся толпа — от жрецов до простых паломников — застыла в потрясении, и на лицах написано благоговейное, почти детское удивление. Никто не ожидал увидеть, как сам Юпитер встаёт с трона.

Собравшись с мыслями, главный жрец поднимает руки и, в порыве вдохновения, громко восклицает:

— О, великий Юпитер! Царь богов и бог людей! Ты снизошёл с небес, чтобы возвестить своё слово и поощрить своих верных слуг! Вними мне!

Его голос полон восхищения и гордости, словно он — единственный достойный удостоиться чести стоять у ног божества. Жрец преклоняет колени, раскидывая руки в сторону, и всё больше наклоняется к статуе, готовый принять благословение.

Но «Юпитер», похоже, настроен не столь благосклонно. Статуя двигается сама по себе, направляясь к жрецу. С неожиданной резкостью она поднимает каменную ногу и с силой пинает Юпитерского, отправляя его прямиком в стену с оглушительным грохотом.

Внял так внял!

Толпа замирает, охваченная ужасом.

Главный жрец Юпитерский впечатался в стену, застряв в выбитой каменной нише. Конечно, его магический ранг позволяет выдерживать такие удары без серьёзного ущерба, но видок у него теперь что надо. Туника задралась, показались панталоны, а торчащие ноги судорожно задергались.

Юпитерский приглушённо вопит:

— Вытащите меня! Быстро! Где вы там, кретины⁈

На его крики тут же сбегаются жрецы, лихорадочно пытаясь освободить наставника. Но гранитный «Юпитер» и не думает успокаиваться. С грохотом опуская массивные каменные ноги, она начинает разбрасывать жрецов по залу, словно тряпичных кукол. Жрецы один за другим летят на пол, их туники и рясы взлетают и путаются, когда они отчаянно пытаются убежать от гнева «божества».

Тем временем толпа паломников, охваченная ужасом, кричит в отчаянии, что Юпитер разгневался на своих жрецов. Люди в панике бросаются прочь, выкрикивая мольбы о пощаде и спасении.

Никто, конечно, не догадывается, что это я стою за этим представлением. Ну почти никто. В другом конце зала мои жёны и Настя синхронно оборачиваются и бросают на меня выразительные взгляды. Я чешу пальцами подбородок: «Уф, как-то неловко получилось».

Ледзор же угорает, схватившись за живот:

— Хо-хо, вот так бог-топтун! Хрусть да треск! А весело у вас молитвенные службы проходят, макаронники! Понтифик, а ничего, что ваш главный жрец показывает исподнее?

— У всех свои традиции, дедушка, — оправдывает римлян Настя.