Затем появляется огневик. Вспышка света, и огненный шар несётся прямо на Бера. Но он остаётся невозмутим, с невероятной скоростью отбивает атаку. Я наблюдаю за ним через Ломтика, переставляя слона на доске. Что ж, Бер справляется сам, так что вмешиваться не имеет смысла. Да и шахматная партия неплохая, жалко прерываться.

Тем временем моя гвардия уже захватывает ключевые точки базы, продвигаясь уверенно и методично. Командир базы, понимая, что ситуация безнадёжна, отдаёт приказ своим людям отступить. Оставив командный пункт, они уходят вглубь комплекса, очевидно, надеясь перегруппироваться.

Когда Бер наконец открывает дверь в командный пункт, он видит меня за шахматной доской. Я лениво двигаю фигуры, одновременно доедая третий бутерброд. Загипнотизированный дежурный молча двигает пешку в ответ. Бер останавливается на пороге и, скрестив руки, недовольно рычит, еще не совсем отойдя ото оборотнических замашек:

— Я думал, ты руководишь штурмом!

Поднимаю взгляд, с лёгкой усмешкой отвечая:

— Я и руковожу. У меня всё автоматизировано. Моя гвардия знает, что делать. А у тебя клыки прорезались наконец, поздравляю.

Остолбенев, Бер касается пальцами заострившихся зубов. Я поднимаюсь с места и спокойно бросаю:

— Ну что, теперь можем отправляться на встречу колонне с мясом?

Бер смотрит на меня с удивлением:

— Только мы?

Я киваю:

— Да, вдвоём справимся. Там всего десять Воинов.

Его взгляд становится странно задумчивым. Вдруг он вытягивается в шутливо-воинской позе, приподнимает руку к виску и козыряет мне ото лба:

— Так точно, господин сержант.

О как! А парень-то не такой пропащий, как казалось вначале.

* * *

Перевалочная база-склад рода Годуновых, Сибирь

Командир гарнизона вместе с остатками своих людей, которые ещё не успели попасть под удар гвардейцев Филинова, забаррикадировался в бывшем госпитале. Ситуация далеко не радужная, и каждый из присутствующих это понимает. Среди тех, кто успел укрыться, был и капитан Шольц, чья не слишком презентабельная внешность привлекала особое внимание.

Командир морщится, почувствовав отвратительный запах, и с брезгливостью поворачивается к капитану:

— Капитан, почему от вас так несёт дерьмом?

Шольц краснеет и, неловко переступая с ноги на ногу, бурчит в ответ:

— Виноват, господин командир. Я выполнял приказ по рытью нужника.

Бровь командира взлетает вверх.

— Собственноручно?

— Так точно.

— Благоустройство территории — дело, конечно, похвальное, но, по-моему, вы слегка не по рангу подошли к задаче. Хотя… — он отмахивается рукой, — сейчас это неважно. Доложите обстановку.

— База захвачена людьми Филинова, — глухо докладывает другой капитан. — ПВО пропустила врага. К турелям нам ужен не подобраться, как и арсеналу с оружием. Мы окружены.

Командир тяжело вздыхает и обводит взглядом собравшихся. Их лица угрюмы, оружие в руках заметно дрожит. Но командир не позволяет себе слабости. Он выпрямляется, и его голос звучит твёрдо и уверенно:

— Соберите у своих людей оставшиеся патроны. И держите у себя. Когда пойдем сдаваться, не дай бог, кто-нибудь выстрелит в Филиновых.

Глава 4

Резиденция Годуновых, Московское Великокняжество

Боярин Годунов сидит на берегу пруда, на походном стуле с высокой тканевой спинкой. Удочка лежит на треноге, конец лески покачивается на поверхности воды, где вьётся мелкая рябь. Рядом ведро, наполовину заполненное золотисто-серыми рыбами.

Последние донесения выбили его из колеи. Филинов нанёс дерзкий удар, от которого трудно оправиться. Перевалочная база в Сибири — гордость и стратегический узел его сети — разграблена.