— Списка нет, я просто звоню в агентство по найму.

— Дело в том, что я знаю одну хорошую стенографистку, которая ищет работу. Зовут ее Моника Райт. Могу ли я прислать ее к вам?

— Охотно поговорю с ней, если она придет незамедлительно.

— Да, сегодня же явится.

— Присылайте. Если она подойдет, начнет работать завтра утром. Но пусть приходит как можно скорее, чтобы я в случае чего успела еще позвонить в агентство.

— Если через час ее не будет, мисс Уилкинс, я позвоню вам и предупрежу.

Вернулся я обратно на такси. Моника печатала в приемной, дядя выглянул из кабинета, услышав, что я пришел. Я пригласил ее в кабинет. Мы втроем разместились вокруг стола, и я спросил:

— Долго вам еще печатать, Моника?

— Часа три. Может, чуть меньше.

— А дома у вас есть машинка? Могли бы закончить вечером?

— Да, а что?

— Вы записывали мой отчет, Моника, и теперь знаете почти столько же, сколько мы. Можете помочь нам в этом деле. Хотите?

— Как?

— Место Салли пока свободно, Стэнтонам не пришло в голову уведомить ее нанимателей. Хотите его занять? Я говорил с ее начальницей и обещал прислать свою знакомую, хорошую стенографистку. Почему бы ей вас не взять?

— Какое место и сколько там платят?

— Стенографистка-машинистка в «Хэлстед мьючиал». Салли получала тридцать семь, в скором будущем ей обещали сорок. Вам, вероятно, придется начать с тридцати пяти.

— Маловато, Эд. Я способна на большее. На прошлой работе получала пятьдесят, и меня, заметьте, не уволили. Компания просто сменила адрес, а я не захотела уезжать из Чикаго.

— Зарплата не имеет значения, — заявил я. — Поработаете недельку, познакомитесь с девушками, поспрашиваете о Салли. Ничего, возможно, из этого не выйдет, но и нам терять нечего. Ее работа скорее всего ни при чем, однако и эту сторону не мешает проверить, раз нам представился такой шанс. Да, дядя Эм? — Я должен был посовещаться с ним предварительно.

Он понял меня и произнес:

— В убытке не останетесь, Моника. Если продержитесь там неделю, получите, скажем… семьдесят пять. Соглашайтесь на любую ставку, которую вам предложат, разницу мы возместим. Начнете с тридцати пяти — добавим вам сорок. Так честно будет?

— Более чем, мистер Хантер. С кем я должна встретиться?

Я объяснил и велел ей взять такси за наш счет.

— Если вас примут, возвращайтесь сюда, — добавил дядя, — я подскажу, какие вопросы следует задавать и как себя вести. Договорились?

Моника кивнула и ушла, чтобы успеть к назначенному мисс Уилкинс сроку.

— И как ты только умудряешься? — усмехнулся Эм. — Вызываешь девушку с блокнотом — получаешь беженку из кино. Или ты каждый раз оговариваешь, чтобы тебе прислали зигфелдовскую блондинку? Не отрицай, будто ничего не заметил.

— Стенографирует Моника хорошо, соображает вроде бы тоже, для задания, на какое мы ее послали, подходит. Что тут еще замечать?

— Она что, на мозоль тебе наступила?

— Намекнула прозрачно, что я мог бы спать не в кресле, а вместе с Салли.

— А говоришь, хорошо соображает!

— Ты сам, между прочим, мне посоветовал… Ладно, замнем. Это и не дает мне покоя в данном деле. Пока мы его не раскроем, меня будет мучить вопрос, правильно ли я поступил, оставшись в гостиной.

Дядя Эм положил руку мне на плечо:

— Прости, Эд. Если здесь и виноват кто-то, так это я.