— Стоп! — вскрикнула Гаечка, покраснев от смущения. Рокфор озадачено потер затылок.

— Ничего не понимаю.

— Бывает, — с иронией отозвался конь. — Здесь вам не Мидгард.

Гайка решительно шагнула вперед:

— Снорри, мы сможем уговорить Слейпнира отнести нас домой?

Жеребец с сожалением взглянул на мышку и покачал головой.

— Сомневаюсь, пушистик. На таких, как мы, Восьминогий тратить время не станет… — он встрепенулся. — Погоди-ка! Йа-ха, ну конечно!

Снорри с огромной радостью ударил копытом.

— Я знаю, кто поможет! — воскликнул он весело. — Прыгайте мне на спину, пушистики, да держитесь крепче!

Нервно подергивая хвостиками, Спасатели взобрались по мускулистой ноге коня и спрятались в его сверкающей гриве. Снорри с грохотом распахнул крылья.

Вновь, как и раньше, небо рванулось навстречу с пугающей быстротой. В этот раз жеребец разогнался гораздо сильнее, Гаечку и Рокки мотало по ветру, будто сухие листья в ноябрьский шквал. Крона Дерева Жизни слилась в мерцающий зеленый туман, Снорри мчался в туннеле, обгоняя рев собственных крыльев, оставляя позади слепяще-синий кометный хвост из сияния и беснующегося воздуха.

Еще минута на такой скорости — и Спасатели бы не удержались, но полет, к счастью, близился к концу. Когда Гаечка немного опомнилась и сумела разжать судорожно стиснутые пальцы, жеребец уже приземлился; легкой иноходью, с подлинно неземной грацией, он скакал по широченной ветви к грандиозному, уходящему в обе стороны за горизонт стволу.

— Как вы там, живые? — весело спросил Снорри. Рокфор издал сдавленное «угу», Гаечка молча хватала воздух. Жеребец остановился и с легким смущением обернул голову.

— Не сердитесь, — он виновато прижал уши. — Я давно никого не катал… Гудрун привычная, а вас бы я не уронил, верьте… — Снорри тряхнул гривой, чуть не сбросив Спасателей вниз, и, неожиданно хрипло, запел: — Йа-х-х, вдоль обрррыва, да над пррропастью, по самому, по кррраю, я скачу, и крррылья сила, наполняет, наполняет… — он ударил копытом и вскинул голову, — Да что-то воздуху — мне мало! Ветер пью, туман глотаю! Чую с гибельным восторгом, прррропадаю, прррропадаю!!!

— Чуть помедленнее, Снорри, — взмолился Рокфор, тяжело дыша и судорожно цепляясь за гриву. — Чуть помедленнее! Ну что за кони нам попались, привередливые…

— Рокки! — Гаечка удивленно моргнула. — Как не стыдно!

— Ого, пушист! — жеребец бросил на австралийца уважительный взгляд. — Знаешь эту песню? Откуда?

Рокфор сокрушенно покачал головой.

— Меня так по свету мотало… Помню, в 72-м гостил на Камчатке, и по радио… Ох-хо-хо…

Снорри, тем временем, приблизился к стволу вплотную.

— Приехали, друзья, — он вытянул шею вниз, чтобы Спасателям было легче спрыгнуть. — Отдохните пока в зале «Грызозуб», а я слетаю за тем, кто вернет вас домой.

Гаечка и Рокки переглянулись.

— «Грызозуб»? — повторила изобретательница, соскользнув по гриве. Рядом грузно спрыгнул Рокфор.

— Говорят, здесь лучший эль на всем Древе, — кивнул Снорри. — Сам-то я брагу не пью… — он расправил крылья. — Вернусь вечером!

Ветер взвихрил волосы Гаечки, и жеребец пропал среди ветвей. Лишь его сверкающий синий след еще несколько секунд полыхал в высоте.

Рокфор уселся на хвост, закрыл лицо ладонями и шумно выдохнул.