Я не понимал, за что Лола так люто ненавидит меня и почему относится ко мне с таким невероятным презрением. Она не упускала ни одной возможности унизить или ударить.
Я старался не обращать на нее внимания. Я силился уважать ее, тысячу раз за день напоминая себе, что она — личность. Причем она была мелочной и злой не только со мной. Ее не любили в тюрьме ни рабы, ни охранники.
Я знал, что Лола — личность. И все-таки трудно было не видеть в ней рабыню. Временами я даже подозревал, что леди Джина проявляет недовольство Лолой.
— Он посмотрел на меня! — закричала Лола, повернувшись к дрессировщице и торжествующе показывая в мою сторону.
Это было правдой. Я действительно смотрел на нее. В этой тюрьме, питаясь простой и здоровой пищей, занимаясь постоянными тренировками и упражнениями, находясь в горианской атмосфере, я начал чувствовать возвращение моей сексуальности. Конечно, я боролся с этим. Но иногда мне казалось, что бесполезно мучить себя зря. Зачем все это? Что плохого в том, чтобы быть мужчиной?
— Двадцать ударов! — закричала Лола, обращаясь к Теле.
Тела вопросительно посмотрела на леди Джину.
— Хватит одного, — сказала та. Лола побледнела.
— Не забывай, Лола, — проговорила леди Джина. — Ты не свободная женщина. Не становись надменной.
— Слушаюсь, госпожа, — испуганно пробормотала Лола.
Мне было приятно видеть страх рабыни.
— Можешь применить дисциплинарный удар, — сказала Теле леди Джина.
Удар был произведен. Я вздрогнул. Тела, будучи женщиной, не могла ударить кнутом слишком больно. Женщина не в состоянии наказать мужчину кнутом как следует. С другой стороны, мужчина может ужасно наказать женщину, если захочет этого. Впрочем, я знал: ни один настоящий мужчина не захочет так поступить.
— Вылей вино обратно в сосуд, — велела леди Джина, — и снова налей его в чашу.
— Слушаюсь, госпожа, — ответил я и спустя мгновение снова налил вино в чашу для Лолы.
— Ты слишком медленно наливаешь, раб, — произнесла она.
— Простите меня, госпожа, — ответил я.
Однако Лола не приказала Теле ударить меня опять. Когда я отодвинулся, Лола качнулась вперед и рукой уронила чашу на маленький стол.
— Неуклюжий раб, — с ужасом закричала она.
Я испугался.
Лола взглянула на леди Джину.
— Смотрите, что он сделал! — кричала она.
Я посмотрел на Лолу с внезапной яростью.
— Ты разве не раб, Джейсон? — поинтересовалась леди Джина.
— Простите меня, госпожа, — торопливо обратился я к Лоле, — я сейчас же все уберу.
— Поторопись, раб, — торжествующе молвила она, — а я пока подумаю, каким будет твое наказание.
В ярости я отошел к стене, поставил сосуд с вином, взял тряпку и воду и быстро вернулся, чтобы вытереть стол.
— Неуклюжий раб! — прошептал мне один из рабов, стоящих на коленях в шеренге.
Вытерев разлитое вино, я убрал воду и тряпку и снова опустился на колени перед Лолой.
— Голову вниз, — приказала рабыня.
Я наклонил голову.
— К какому наказанию я приговорю тебя? — задумалась она. |