‑ Такси вы заказали из ресторана. А потом сидели и ждали, когда придет машина? Так?

‑ Так.

‑ Где же вы взяли молоток? И нож? Если заранее ничего не планировали?

Соня Хёкберг смотрела прямо на Валландера, не пытаясь прятать глаза.

‑ Я всегда ношу в сумке молоток. А Эва ‑ нож.

‑ Почему?

‑ Мало ли что. На всякий случай.

‑ Что ты имеешь в виду?

‑ Ну, на улицах полно психов. Для защиты.

‑ Значит, ты всегда носишь с собой молоток?

‑ Всегда.

‑ Раньше ты его пускала в ход?

Адвокат встрепенулся:

‑ Едва ли вопрос релевантный.

‑ Что это значит? ‑ спросила Соня Хёкберг.

‑ Релевантный? Адвокат имел в виду, что вопрос не относится к делу.

‑ Все равно могу ответить. Я его в ход никогда раньше не пускала. А Эва как‑то раз порезала руку одному хмырю. Когда он к ней полез.

Неожиданно Валландеру пришла в голову одна мысль, и, повинуясь интуиции, он спросил:

‑ В ресторане вы ни с кем не встречались? Может, свидание там назначили?

‑ Кому?

‑ Тебе видней.

‑ Нет. Никому мы свиданий не назначали.

‑ А не было там, к примеру, парней, которых вы хотели повидать?

‑ Нет.

‑ У тебя что же, нет парня?

‑ Нет.

Слишком уж быстро она ответила. В самом деле слишком быстро, мысленно отметил Валландер.

‑ Подъехало такси, и вы ушли?

‑ Ага.

‑ Что вы делали потом?

‑ Что люди делают в такси? Сказали, куда ехать.

‑ Стало быть, вы сказали, чтобы он отвез вас в Рюдсгорд? Почему именно туда?

‑ Не помню. Должно быть, случайно в голову пришло. Что‑то ведь надо было сказать.

‑ Эва сидела впереди, а ты сзади. Вы заранее так решили?

‑ Такой у нас был план.

‑ Какой?

‑ Ну, попросим водилу остановиться, чтоб Эва пересела на заднее сиденье. Тут мы его и сделаем.

‑ Значит, вы с самого начала решили применить оружие?

‑ Будь водила помоложе, то нет, не стали бы.

‑ А как бы вы тогда поступили?

‑ Задрали бы юбки повыше, и он бы сам остановился. А мы бы кое‑что предложили.

‑ Что же именно?

‑ А вы как думаете?

‑ Значит, вы бы попытались заманить его сексом?

‑ Блин, словечки у вас!

Лётберг поспешно подался вперед:

‑ Ты бы выражалась поаккуратнее.

Соня Хёкберг посмотрела на адвоката:

‑ Как хочу, так и выражаюсь.

Лётберг пожал плечами. Валландер решил продолжить, и поживее:

‑ Но за рулем такси был пожилой человек. Вы велели ему остановиться. Что случилось потом?

‑ Я стукнула его по голове. А Эва ударила ножом.

‑ Сколько раз ты его стукнула?

‑ Не помню. Несколько раз. Я не считала.

‑ Ты не боялась, что он умрет?

‑ Нам были нужны деньги.

‑ Я спросил не об этом. Я спросил, сознавала ли ты, что он может умереть.

Соня Хёкберг пожала плечами. Валландер ждал, но она молчала. А он чувствовал, что в данный момент не в силах повторить этот вопрос еще раз.

‑ Ты говоришь, вам были нужны деньги. Для чего?

Вот она опять, легкая неуверенность, миг колебания перед ответом.

‑ Да так, ни для чего особенного, я же сказала.

‑ Что было дальше?

‑ Мы забрали бумажник и мобилу и пошли домой.

‑ Что вы сделали с бумажником?

‑ Деньги мы поделили, а бумажник Эва выбросила.

Валландер полистал мартинссоновские бумаги. В бумажнике Юхана Лундберга было примерно 600 крон. Его нашли в урне, там, где указала Эва Перссон. Мобильник взяла Соня Хёкберг, он был изъят у нее дома.

Валландер выключил диктофон.