Днем, в затишье боя, Миронов изучал эту «скалу». Она была укреплена довольно основательно. Доты и дзоты, колючая проволока. Наверняка есть мины. А вот где, какие у немцев укрепления за пределом видимости, где их артиллерия и минометы, кто какие обороняет участки и какими силами — узнать было трудно. Ну кто мог точнее ответить сейчас на этот больной вопрос для всех, как не разведчики.

     И дивизионные разведчики делали неоднократно такие попытки, как и разведка полка Миронова, но они не нашли слабых мест во вражеской обороне. С каждым днем Миронова все больше беспокоило положение людей из полкового подвижного отряда. Где они? Или все погибли, или находится в плену? От них не было никаких вестей. Ходил в эти дни хмурый и озабоченный командир разведки полка Евгений Миронов. Вместе с подвижной группой ушла его любовь — военфельдшер Галина Муратова. Вот и томился Евгений, постоянно думая о том, как ему пробраться в Суровикино. И ушел.

     Миронову сообщил эту новость Ванин:

     — Братишка твой с группой ушел. Пойду, говорит, попытаю счастья, просил не говорить вам, но я не могу. Не шуточное дело. А вдруг что…

     Четвертый день под Суровикино прошел в перестрелке. А на рассвете на пятые сутки в полк вернулся со своими разведчиками Миронов-младший. Они принесли очень важные сведения и привели «языка». И стало тогда известно, что Суровикино и ближние к нему деревни обороняются силами до двух немецких полков. А в главном узле сопротивления — вокзале — находится до двух батальонов офицеров-штрафников. Станция и город Суровикино были хорошо укреплены еще нашими войсками при отступлении. Немцы каждую ночь подбрасывали свежие силы и перегруппировывали их. На соседнем разъезде Секретево у них имеется бронепоезд, а в самом Суровикино — танки. Был получен приказ самого командующего группой армий «В» барона фон Вейхса: в случае если сдадут Суровикино — все до единого офицеры и солдаты будут расстреляны. А удержат — каждого ждут большие награды и возвращение домой.

     Как только полковнику Андросову доложили о том, что в полку Миронова успешно проведена разведка, и достали «языка», он приказал Мироновым немедленно прибыть к нему.

     — На тебя я сердит, — сказал он, махнув рукой на майора Миронова, хотя подал руку и пригласил садиться. — А вот брат твой сегодня у нас в дивизии — герой.

     Андросов по-отечески обнял Евгения и посадил рядом, положив руку на плечо. Миронов-младший явно чувствовал себя неловко перед комдивом.

     — Ну, рассказывай, дружок, о том, как ты пробрался через их неприступную оборону.

     — В Верхней Осиновской мне встретился местный житель. Я обратил внимание, что он многих расспрашивал. Значит, не из этой деревни. Оказывается, он пришёл к брату из совхоза номер семьдесят девять. Совхоз здесь, товарищ полковник, – показал Евгений на карте. — Колхозник рассказал, что в их совхозах и ближайших сёлах немцы часто мародерствуют. Я спросил, как он перешел линию фронта. И он показал место, где нет ни наших, ни немецких войск. Это и навело меня на мысль, что можно ночью пробраться в совхоз, подкараулить группу мародеров и захватить ее. У меня был простой план: проскочить туда на трофейной легковушке, а обратно — как подскажет обстановка. Взял с собой двух разводчиков, колхозника-проводника, проехали линию фронта, замаскировали машину и засели в кустах.