Ойгену ун-Грайму вдруг показалось, что никаких дикарей нет, что это они, бойцы отряда «Зет-нойнцейн» являются погорельцами, потерявшими свою деревню, и еще у него было предчувствие, что добром их экспедиция не кончится, слишком чужие они этому душному миру, в котором даже цветы высовывают мясистые языки, изнемогая от жары.

15. ДЖУНГЛИ, ЮЖНЕЕ ОЗЕРА ВИКТОРИЯ. НАПАДЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Нет, никто их не потревожил.

Даже аборигены отравленных стрел из зарослей не пускали.

Была обычная ночь, похожая на все предыдущие — душная, злая, переполненная истошными криками ночных хищников и монотонным раздражающим звоном комаров и мошкары. Можно было лишь радоваться, что в репеллентах недостатка пока не было. Но от новой напасти они помочь не могли.

Утром оказалось, что оружие покрыто липкой гадкой слизью, слизь была в стволах, слизь покрывала внутренние детали, слизь была на телах бойцов, но сразу же выяснилось, что для человека она не опасна.

Другое дело — оружие.

Оберштурмфюрер приказал всем почистить оружие, но это не помогло, а быть может, даже усугубило последствия. К обеду автоматы начали сыпаться ржавчиной, ее становилось все больше, как и пораженных участков на металле. К двум часам дня стало ясно, что отряд остался безоружным.

— Ерунда, — отмахнулся оберштурмфюрер Венк. — Свяжемся с Херцогом, нам доставят новое. Этого добра на складах колониальных войск пока еще хватает!

Радист молча ткнул в никелированную панель, по которой расплывались пятна ржавчины.

— Внутри еще хуже, — уныло сказал он. — Одна радость — в пять-тридцать он выходил на связь. Он засек их, господин оберштурмфюрер. Они в десяти километрах восточнее и в хорошем темпе идут к побережью озера.

Венк встал.

— Ладно, — сказал он. — Они хотели рукопашной схватки? Они ее получат, или мне никогда не увидеть следующего звания. Ойген, поднимай всех. Мы не будем больше ждать. Если они уклоняются от схватки, мы навяжем им бой.

Без оружия? Ойген ун-Грайм сомневался, что у них что-то получится. Правда, у них еще оставались ножи, превосходные ножи, лезвия которых были выполнены из какой-то сверхпрочной керамики. Но что ножи, если утеряно все остальное? У них не оставалось ничего, даже гранат.

— Ерунда, — отрезал оберштурмфюрер. — Перед нами поставлена боевая задача, и мы ее выполним. Мы — СС, дружище!

Странное дело, Ойген не чувствовал уверенности, которую источал оберштурмфюрер. Постепенно в его душу закрадывалось сомнение в том, что задача и в самом деле выполнима. Не зря же этого трехглавого Бу считали могущественным колдуном. Постепенно он показывал им свое могущество — лишил одежды, теперь вот лишил оружия. Каким умным головам понадобился этот самый трехглавый Бу? Будь Ойген на месте начальства, он бы, не задумываясь, сжег джунгли вместе с этим проклятым племенем напалмовым дождем. И прогнал бы по пустоши колониальные войска на танках. Для уверенности, что возвращаться к этому вопросу не придется.

Англичанин после случившегося накануне держался несколько в стороне, в разговоры по собственной инициативе не вступал. Как показалось Ойгену, он даже был рад, что они лишились своего вооружения. И это еще раз утверждало ун-Грайма в мысли, что враг всегда остается врагом, особенно если он становится побежденным врагом.

По сигналу камрады начали собираться в центре деревни. Все они были в набедренных повязках и растительных плащах, некоторые уже отбросили бесполезные и ставшие ненужными шлемы БКС, у многих в руках были импровизированные копья, изготовленные на досуге для собственной защиты. Теперь, когда люди лишились оружия, сходство отряда с ордой бледнолицых дикарей стало еще более явственным. Тем не менее, о поражении никто не думал, все были настроены решительно и искали встречи с врагом.