Жена тоже долго колебалась, но потом решила следовать за мужем. Им выдали лошадь, телегу и непосредственно перед отъездом должны были вручить оружие.
Глава XXXIX
РЕШЕНИЕ
Как уже говорилось, семья знала о моем решении преследовать Покровского, найти его и убить. Вначале и Катя, и Евгения не только были согласны с этим, но и сами настаивали на нем. Евгения даже потребовала, чтобы я взял ее с собою, на что получила категорический отказ.
— Я стреляю не хуже тебя, а, может быть, даже лучше! — настаивала она.
— Вот в этом‑то и все дело. Мы встретимся с генералом на равных. Суд приговорил его к изгнанию. Дальнейшее — мое личное, частное дело. В смерти Беаты виноват больше всего я. Я оставил Покровского в живых и его пуля предназначалась мне. Если я не убью его, то не смогу смотреть в глаза сыну. Да и вам тоже.
— А если он тебя убьет?
— Все может быть… Но не думаю.
К этой теме мы возвращались часто, и мне в конце концов надоело.
— Если буду убит, то выходите замуж! — отрезал я.
— За кого? — пожала плечами Катя.
— Мало ли за кого. Хотя бы за Александра Ивановича. Думаю, что такие красавицы не задержатся во вдовах.
— А ну тебя! Здесь не место шуткам.
— А я не шучу. Ждите меня год. Если через год не вернусь, закажите отцу Серафиму панихиду по убиенному рабу божьему Владимиру.
— Нет, я больше так не могу! Ты никуда не пойдешь! — решительно заявила Евгения.
— Не будем больше об этом.
— Нет, будем! И если ты не послушаешь нас, то тебе придется прислушаться к другому мнению.
Евгения осуществила свою угрозу и на второй день после этого разговора ко мне ввалились Паскевич, Алексей, Кандыба, Виктор и еще несколько человек. Вначале они сделали вид, что зашли просто так, на огонек. Катюша и Евгения стали накрывать на стол.
Первым не выдержал Паскевич.
— Послушай, Одиссей, — начал он, как всегда сняв очки и протирая стекла, — ты случайно головой не ударялся?
— Саша! — укоризненно посмотрел на него Алексей.
— Молчать, говорит Паскевич! — прорычал Фантомас.
Лицо его покраснело, а глаза стали метать молнии.
— Пусть выпустит пары, — спокойно сказал я.
— Да, давайте поговорим спокойно, — Алексей поднялся и вежливо, но решительно усадил Паскевича. — Что ты задумал, Владимир Николаевич?
— Ты уже в курсе? — я покосился на Евгению.
— Да! И, к моему сожалению, я узнал это не от тебя. Хотя ты обязан был поставить Совет в известность.
— Есть еще время.
— Так вот, от имени Совета я заявляю, что ты не имеешь права так поступать. Ты — глава Совета и республики, а не частное лицо. Действия твои ограничены должностью.
— Согласен, — наклонил я голову.
— Ну вот, — Алексей торжествующе оглядел собравшихся, — вопрос исчерпан. Давайте лучше выпьем…
Он взял бутылку коньяка и стал разливать по рюмкам.
— У меня есть тост! — поднялся со своего места Александр Иванович.
Он уже вполне успокоился и даже улыбался.
— Подожди, Саша! Дай слово мне, — остановил я Паскевича. — За нового Президента!
— Дело в том, — пояснил я, когда за столом воцарилась тишина, — что я подаю в отставку и прошу Алексея до момента выборов нового Президента исполнять его обязанности. Надеюсь, как частному лицу мне никто не помешает сделать то, что я задумал. |