Судя по выражению лица Вадима в данный момент, он мучительно пытался вспомнить, когда это вообще такое было. Но поскребя по всем закромам своей памяти и так и не найдя описываемых событий, уставился на меня с крайним сомнением. Проще говоря, Вадим основательно тупил. Закралась мысль, что сок явно непростой, и если у меня он вызвал бурную вдохновенную болтливость, то у Вадима же как раз наоборот – конкретное торможение.

– Так вот, – продолжала я, – добрался он до логова дракона. Спас меня, влюбился до одури, и мы поженились. Да, Рунедельвик? – я кокетливо Вадиму улыбнулась.

– Да, милая, – он расплылся в ответной улыбке. Ну понятно, мое новое имя он напрочь забыл.

Эдина чего то заверещала, даже молчаливый Артес издал какой то звук, но я ничего этого не поняла.

– Ты в порядке? – почему то бледный Вадим смотрел на меня крайне обеспокоенно. Его голос доносился словно через плотный шум, я едва его слова услышала.

– Не совсем, – пробормотала я неслушающимся языком, – что то мне как то не очень…

Шум в голове достиг своего пика, и окружающий мир резко исчез.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ВПОЛНЕ СЕБЕ ОЖИДАЕМЫЙ ПОДВОХ

В силу своего относительно трезвеннического образа жизни я плохо представляла, что такое похмелье. Но безошибочно поняла, что это именно оно – никакое другое описание для того дрянного состояния, в котором я находилась в данный момент, я не подобрала.

Голова от ноющей боли норовила разлететься на тысячу кусочков, причем настолько убедительно, что я даже не смогла открыть глаза. Так и лежала в темноте, мысленно уговаривая свой организм прекратить незапланированный бунт. Не помогло. Попыталась отвлечься.

А отвлекаться как раз было на что.

Перестав зацикливаться на головной боли и навязчивом желании моего желудка вывернуться наизнанку, я начала осознавать мир окружающий. И он явно был не в порядке. Прежде всего, пах затхлостью и сыростью вперемешку с настойчивым душком плесени и гнилого сена. Все еще не в силах открыть глаза, я насторожилась. Вслед за запахом пришло осознание, что мне явно холодно, и лежу я далеко не на кровати, а, скорее всего, на полу. Попыталась найти этому объяснение, но мозг отказывался искать объяснения, он хотел таблетку обезболивающего и чтобы его пожалели.

Но все же медленно я приходила в себя, и как только звон в ушах более или менее утих, послышались звуки окружающего мира. Что то где то капало. Скорее всего, с потолка вода. И шелестело. Подлое воображение мгновенно подкинуло мысль о крысах, которые жаждут отгрызть от меня кусочек. Но жутким предвкушениям я предавалась недолго. Боязнь кровожадных хвостатых мгновенно вылетела из моей головы – я услышала тихий стон. И тут же открыла глаза.

Да только ничего не изменилось. Вокруг царила кромешная тьма. И если темнота закрытых век казалась успокаивающей и иллюзорно безопасной, то эта же была пугающе живой и грозила непонятно чем. Сердце от испуга заколотилось так, что даже в ушах застучало. И ведь мой талисман сейчас даже при всем желании не мог сотворить и крохотного огонька!

– Так, Карина Александровна, спокойно, только без паники, – беззвучно прошептала я одними губами, – давай сначала разберемся, что происходит.

Едва слышный стон в тишине повторился. Теперь уже списать на слуховые галлюцинации не получилось. Тем более я догадалась, кого именно слышу.

– Вадим! – взвыла я перепугано.

– Не беспокойся, он живой, – раздался в ответ мужской голос.

– Вы вообще кто? Где мы?! Что тут происходит?!

В темноте послышался характерный звук, и резко вспыхнул огонек.