Он ждал, с тревогой глядя на нее. Взгляд ее смягчился, она крепко сжала его руку.

— А если мужчина любит женщину, а она его не любит, почему это плохо?

— Потому что мужчина тогда страдает.

— А может, та женщина для него не годится.

— Может быть. Но когда мужчина любит, он любит.

— И ты будешь счастлив, если я буду тебя любить?

Они остановились перед домом. В глазах Кзумы она прочла ответ на свой вопрос. И в этом ответе была такая сила чувства, что она не могла оторвать от Кзумы глаз. Он увлек ее, как увлек в субботу ночью. Казалось — они одни на свете. Только он и она во всем огромном мире.

— Ты меня не звал в субботу, а я к тебе пришла. Почему? И я всегда с тобой ссорюсь. Почему? А когда тебя нет, ты мне нужен. Почему? У мужчины и женщины всегда так. Ты мужчина. Тебе бы знать. Слушай, Кзума, я твоя женщина. Хочу я того или нет — но это так. И я не могу иначе. Просто я твоя женщина. Но ты должен быть со мной сильным, потому что я плохая.

Она цеплялась за его руку. Дрожащие губы улыбались, а в глазах блестели слезы.

— Тебе столько всего нужно, а зачем? Вещи белого человека, и вдобавок мужчина, который умеет читать книги и говорить с тобой на языке белых. Вещи я мог бы тебе подарить, если работать как следует. Но книги читать я не умею и говорить на языке белых тоже не умею. Ну и что?

— Это безумие, — сказала она и потупилась. — Это мое безумие, и когда оно на меня находит, не давай мне тебя обижать, оставляй меня в покое, и когда пройдет, я опять буду хорошей. Когда найдет, ты просто уходи, а когда вернешься, все уже будет как раньше. Я люблю тебя, Кзума, я твоя женщина. Я так хочу. — И в голосе ее были слезы.

Но через минуту глаза ее прояснились, он уже не видел в них ни слез, ни теней, а только любовь. Он обнял ее крепко и прижал к себе.

— Это хорошо, — сказал он с убежденностью победившего мужчины. И, улыбнувшись ей, встретил ответную улыбку.

Прохожие смотрели Искоса, как они там стоят, прижавшись друг к другу, глядя друг на друга, и, кивнув с понимающим видом, шли дальше.

— Жизнь хороша! — сказал он.

Ему хотелось крикнуть это во весь голос. Всем и всюду сказать, что жизнь хороша.

— Да, — сказала Элиза.

— Ты красавица, — сказал он.

— Нет…

— В самом деле. Я, когда в первый раз тебя увидел, сразу подумал: вот красавица. Такой красивой женщины я еще никогда не видел. И это правда.

— Глаза влюбленных лгут, — сказала она.

— Это поговорка лжет, — сказал он.

Оба рассмеялись, и он подумал, что впервые слышит ее смех и что смех у нее хороший. Словно звенят сразу много нежных, мелодичных колокольчиков.

— Пошли в дом, — сказала она, оглянувшись. На улице стояли два мальчугана, злорадно на них уставившись.

На веранду вышла Мейзи и одним зорким взглядом оценила всю картину.

— Еда готова.

Кзума и Элиза следом за нею вошли в дом.

Все уже сидели за столом. Ужинали наспех, потому что уже появились первые гости.

Лия взглянула на Кзуму и Элизу и рассмеялась коротко, громко, хрипло.

— Так! Явились наконец вместе — кобель и сучка. Это хорошо. А то мне уже надоело. Ну, что стали? Ешьте. Оттого что вы влюблены, я свою вечеринку откладывать не намерена.