|
- Как бы не так, - сказал мистер Харкер. - Вы, видно, уже забыли оба, что я сказал вам вчера вечером там, в овраге. Я знать ничего не знаю и знать не хочу, хоть режьте меня, понятно? - Ну ладно, - сказал Гаун. - А потом что? И Тэрл рассказал, как они с Том-Томом вернулись в дом, и Том-Том освободил свою жену, которую привязал к стулу на кухне, и они втроем запрягли мула, вынесли медь из сарая и погрузили в повозку. Ее было почти полтонны; они перевозили ее всю ночь, до самого утра. - Куда перевозили? - спросил Гаун. Но потом он, как он сказал, решил, - пусть мистер Сноупс сам об этом спросит; уже светало, и вскоре Том-Том свернул с дороги и пошел по колеям, неся ведерко с обедом, чтобы заступить дневную смену; и вот уж Том-Том подошел совсем близко, здоровенный, с маленькой, упрямой, круглой, как пушечное ядро, головой на длинной шее, и тут все обернулись и увидели, что мистер Сноупс стоит в дверях котельной. И Гаун сказал, что даже мистер Сноупс, видимо, понимал, что станет попусту терять время, если поманит кого-нибудь из них пальцем; и он прямо сказал Тэрлу: - Ты почему ее не нашел? - Потому что ее там не было, - сказал Тэрл. - А ты почему знаешь, что ее там не было? - спросил мистер Сноупс. - Мне Том-Том сказал, - ответил Тэрл. Потому что теперь уж ни к чему было терять время. Мистер Сноупс поглядел с минуту на Том-Тома, а потом говорит: - Куда вы ее подевали? - Мы ее положили туда, где, как вы сказали, ей быть положено, - сказал Том-Том. - Мы? - сказал мистер Сноупс. - Да, мы с Тэрлом, - сказал Том-Том. И тогда мистер Сноупс еще с минуту поглядел на Том-Тома и говорит: - А когда я это говорил? - Когда сказали, куда вы хотите девать предохранительные клапаны, - сказал Том-Том. Хотя к тому времени вода в баке уже сильно отдавала медью и пора было кому-нибудь заняться этим, опорожнить бак и очистить его, мистер Сноупс и не подумал это сделать. Потому что он уже больше не был смотрителем электростанции, ушел в отставку "в интересах службы", как сказал бы мистер де Спейн, когда он еще был лейтенантом де Спейном, и теперь мог сидеть целыми днями на галерее своего домика, который арендовал на окраине города, и глядеть на бак, видневшийся над джефферсонскими крышами - глядеть на свой памятник, как подумали бы некоторые. Но это не был памятник: это был след ноги. Памятник означает только: "Вот чего я достиг", а след: "Вот где я был, когда двинулся дальше". - И даже тогда он этого не сделал? - сказал дядя Гэвин Рэтлифу. - Даже тогда, - сказал Рэтлиф. - Он не накрыл жену с Манфредом де Спейном, и для него это все равно, как если человек приколет двадцать долларов булавкой изнутри к рубахе, когда отправляется в первое плаванье и надеется, что оно приведет его в мемфисский публичный дом. |
