Я обернулась, взглянула в его глаза и молча кивнула. Он улыбнулся в ответ, и мгновенно отпустил, более не пороча мою добродетель в глазах хаотично множащегося лорда Бастуа, и уже подоспевших к нам мистера Оннера и профессора Энастао. Именно последнему я и приказала:

– Записи, все. Максимально быстро.

И дернула завязки, стягивающие ворот плаща. Увы, в отличие от получения записей, все остальное быстрым быть вовсе не обещало – ночь предстояла долгая и мучительная, и я знала об этом.

– Potest!

Мой крик оборвал рев профессора Энастао, рухнувшего на колени от истощения, но продолжающего удерживать мутацию лорда Бастуа в ограниченных рамках.

Не получалось. Никак. Несмотря на то, что профессор как и лорд Стентон обладал уровнем двенадцати магических единиц, его сила таяла, сметаемая мощью внутреннего и вероятно хаотично возросшего резерва лорда Бастуа. И профессор Энастао казался мне одиноко горящей свечой, которую неосмотрительно разместили на лини прибоя, и которую пытаются зажечь после каждой нахлынувшей волны.

– Отдохните, – посоветовала я, делая очередную запись в тетради.

«5. Хаотичная трансформация открывает скрытые резервы силы. Изучить данный вопрос».

Огромное черное пятно как от разлившейся нефти, глядело на меня умными и все понимающими глазами дракона… но это было единственным, что осталось от лорда Бастуа. Лорд Гордан молчал, уже давно молчал, не вмешиваясь и не отвлекая меня от задачи, которую никак не удавалось решить… а решить следовало, потому как на кону была жизнь. Жизнь обезумевшего от боли дракона.

– Профессор Энастао, я бы посоветовала вам… отойти.

– Обойдусь без ваших советов, – раздраженно прошипел профессор.

Он был виновен в случившемся. Исключительно он, но почему-то продолжал отрицать свою вину, пытаясь свести все к неточности воспроизведения мною записей профессора Стентона.

– А нет ли записей, которые сделаны рукой Стентона? – в очередной раз зло спросил Энастао. – Потому как я, увы, вынужден это сообщить, имею основания сомневаться в вашей квалификации.

Драконьи глаза в черной маслянистой жиже полыхнули яростью.

– Профе… – начала было я, потом поняла, что говорить с Энастао бессмысленно, и поспешно выкрикнула: – Potest!

Огромная пасть, возникшая из лужи в которую превратился дракон, щелкнула клыками у самого лица профессора и опала, остановленная моим заклинанием.

Профессор отшатнулся, застыл на мгновение и сдался. Развернувшись, он торопливо приблизился ко мне, нервно утер пот со лба, и хрипло спросил:

– Каковы шансы?

Нервно взглянув на список уже выявленных феноменов, я не сумела дать конкретного ответа. Все что мы сейчас имели, это тело, неспособное к долговременной трансформации ни во что, и перманентно пребывающее в состоянии текучей субстанции. Что делать с этим я не знала. Вот уж действительно ситуация, в которой мне крайне не хватало профессора Стентона – он бы что-нибудь придумал.

– Его уровень силы растет, – лорд Гордан подошел, укутал мои плечи пледом, присел рядом.

Повернувшись в сторону магизмерителя, пришла к выводу, что Себастиан прав – отметка давно зашкаливала за деление в четыреста единиц. Удивительно, что при таком раскладе, на лорда Бастуа еще действовали мои заклинания. Удивительно и в то же время – кажется, это мой шанс.

– Лорд Бастуа, – я решительно поднялась, и направилась к маслянистому нечто из которого все так же глядели лишь глаза, – что вы чувствуете сейчас?

Несколько мгновений он молчал, затем у субстанции появился рот, вполне человеческий, лишь зубы имели клиновидную острую форму, и дракон ответил:

– Боли нет.