Теперь Босуэлл смог убедиться, что тело этого невероятного создания полностью покрыто иссиня-черными перьями. Оно походило на гигантского ворона, с той разницей, что глаза у него были не вороньи, а круглые и янтарные, как у совы. В желто-оранжевой, размером с блюдце, радужной оболочке отражалась пещера со всем ее содержимым.

При виде этих глаз у Гарри Босуэлла непроизвольно вырвался крик ужаса. Существо резко повернуло клювастую голову к нему. Застыло на мгновение, затем расправило широкие крылья и, двигаясь короткими прыжками по спирали, начало приближаться.

– Нет, нет, – только и смог пролепетать Босуэлл. – Уходи, сгинь, не прикасайся ко мне!

Существо несколько раз пронеслось совсем рядом, издавая хриплые каркающие звуки, и наконец остановилось. Оперение его, пропитанное дымом, слегка курилось, словно оно прибыло прямиком из преисподней.

– Что тебе нужно от меня? – спросил Босуэлл, изо всех сил стараясь не поддаться панике. – У меня ничего нет, мне нечего тебе дать, вы все у меня отобрали.

Чудовищная птица выразительно наклонила голову.

– Нави.

Звучало, как клекот стервятника, но это, вне всякого сомнения, было слово.

– Что?

– Нави.

Голос у существа был старческий, надтреснутый.

– Ты… ты умеешь говорить?

Существо указало концом крыла сначала на Гарри, а затем на его левый глаз.

– Нави хава.

– Глаз?

Босуэлл оцепенел. Невероятно, но он понял то, что говорило существо. Это был кечуа, древний язык империи инков, который в Андах служит чем-то вроде английского у европейцев.

– Канкуна нави хава!

– Глаз в небе? Что ты хочешь этим сказать?

Существо потянулось к своему бедру, а затем вскинуло руку, в которой внезапно оказался кинжал.

– Что? Постой!.. Что ты хочешь сделать?!

Он рванулся, пытаясь разорвать путы. Но тонкие ремешки глубоко врезались в тело, не уступая ни на миллиметр.

– Послушай, ведь я не сделал тебе ничего плохого. Пожалуйста, сохрани мне жизнь, а я обещаю тебе…

Кинжал блеснул, и Босуэлл почувствовал короткую резкую боль. Он взглянул вниз – и увидел, что острие рассекло подушечку его пальца. Из ранки выступила капля крови, соскользнула по пальцу, за ней другая, третья… Существо подставило под его руку глиняный сосуд, что-то вроде плошки, и стало собирать кровь в него. Затем сосуд сменился другим, но длилось это недолго – ровно столько, сколько требовалось, чтобы дно плошек покрылось тонким слоем алой жидкости.

Когда кровь остановилась сама по себе, существо выразило удовлетворение. Оно приблизилось к Гарри на расстояние вытянутой руки, при этом его клюв почти коснулся кончика носа фотографа. Горящие янтарные глаза проникли прямо в мозг Босуэлла.

– Канкуна нави хава, – донеслись до него знакомые слова.

11

Шарлотта проснулась мгновенно, едва до нее донесся непривычный звук. Источник звука находился в саду, и больше всего походил на глухой стон.

Она вскочила, подбежала к окну и открыла его. По пути она бросила быстрый взгляд на часы и заметила, что время перевалило далеко за полночь. Дождь недавно закончился, и сквозь просветы в рваных облаках пробивался серебристый лунный свет.

В этот момент кто-то чихнул. Прямо под ее окном.

Перевесившись через подоконник, Шарлотта заметила в кустах скрюченную фигуру в твидовой куртке и шляпе.

Оскар!

Она нахмурилась. Что этот парень делает ночью в саду?

Шарлотта зажгла керосиновую лампу, натянула домашние туфли и вышла из комнаты.