– Что за люди, Ивла Йевикеник? Они выглядят так же, как мы?

– Нет.

– А как?

Она подыскивала слова и не смогла найти нужных, и тогда начала двигаться по комнате как‑то странно, боком, сгорбив сведенные вперед плечи, ее руки болтались у туловища, словно лишенные силы. Сперва Харпириас был озадачен, но постепенно с изумлением понял, что ее пантомима – это имитация Коринаама, его щуплой фигуры, его манеры ходить.

Харпириас указал в сторону комнаты, следующей по коридору за его комнатой, где жил Коринаам.

– Ты хочешь сказать, что они метаморфы? – И он тоже изобразил повадки Коринаама.

– Да. Да. Метаморфы. – Ивла Йевикеник улыбнулась ему и захлопала в ладоши, радуясь, что так удачно ответила на его вопрос.

Метаморфы! Значит, это правда! Как он и подозревал.

Или он сам подсказал ей этот ответ? Может быть, она просто говорит ему то, что он, по ее мнению, желал бы услышать?

Может быть. Но у Харпириаса было такое ощущение, что ее сведения точны. Те создания в горах во время танца были похожи на людей; но когда они после убегали, то передвигались на четвереньках – а это не под силу ни одному человеку. Единственным разумным объяснением, которое он мог придумать, было то, что они изменили форму тела.

А Коринаам, который отвечал так уклончиво, когда Харпириас дважды пытался вытянуть из него, что он о них думает, – он, должно быть, сразу узнал, что люди с гор – его дальние сородичи, некая разновидность диких северных метаморфов. И по каким‑то своим причинам не захотел это подтвердить.

Что делать племени диких метаморфов на берегах Замерзшего моря?

Харпириас знал, что в прежние времена, до прилета первых людей‑поселенцев, тысячи лет назад, пиуривары жили в любом месте гигантской планеты, где только пожелают. Их столица находилась в

Велализиере, в центральной части юга Алханроэля, и его производящие ошеломляющее впечатление каменные развалины все еще сохранились, их мог увидеть любой. Существовали и другие поселения метаморфов, ныне бесследно исчезнувшие, на противоположной стороне от Внутреннего моря, в лесах Зимроэля и даже в пустынях изолированного континента Сувраэль. Но к чему им было забираться в ледяные северные земли? До сих пор все думали, что народ метаморфов предпочитает теплый климат.

Харпириас снова вспомнил легенду о сотворении мира, которую рассказал ему Коринаам во время их путешествия из Ни‑мойи – ту, в которой огромная зверюга в одиночестве бродила в горах севера, единственная обитательница на всей планете, и породила первых пиуриваров, собственным языком вырезав их из льда.

Из этой сказки Харпириас узнал, что пиуривары считали эти холодные северные края своим самым древним домом, из которого они начали мигрировать и постепенно расселились по всему Маджипуру.

Были ли эти дикие дьяволы льдов последними остатками тех древних метаморфов, все еще кочующими по изрезанным, истерзанным скалам территории далеких предков их расы?

Наверное, нет, решил Харпириас. Более вероятно, что миф о северном происхождении был всего лишь мифом и это какая‑то забытая группа, которая во время завоевания Маджипура людьми убежала на крайний север в поисках убежища. Просто они с тех пор остались в этих удаленных районах, и об их существовании не знали даже их сородичи метаморфы. Так же, как все эти столетия отиноры без помех жили затворниками в своем окруженном горами убежище.

– Расскажи мне побольше, – попросил он девушку. – Все, что знаешь о них.

Но она могла рассказать немного. Медленно, собрав все свое терпение, он вытянул из нее все, что она знала.

– Они – эйлилилалы, – сказала она.