В горах прохладно. Валун высасывает тепло у тебя из плеча. Солнца нет. Лишь унылые тучи, зацепившиеся за высокие горы. Ты откладываешь бинокль и надеваешь перчатки. Поднимаешь воротник, закрывая нижнюю половину лица. Отчасти для тепла, отчасти для того, чтобы твое дыхание не образовывало в воздухе облачка пара. Ты снова берешь бинокль. Переставляешь ноги, поворачиваешься. Устраиваешься поудобнее. Наводишь бинокль на дом.

Двор вокруг дома огорожен проволочной изгородью. В ней отверстие напротив подъездной дорожки. Дорожка короткая. Упирается в ворота гаража, расположенные в конце крыльца. От дорожки отходит тропинка, которая петляет мимо клумб с какими-то горными цветами и подходит к входной двери. Машина Бюро стоит на улице прямо напротив отверстия в изгороди. Передом вниз по склону. То есть, вход на дорожку находится как раз перед глазами водителя. Правильно выбранная позиция. Если подниматься вверх по улице, агент Бюро увидит тебя издалека. Если зайти к нему сзади, он, возможно, заметит тебя в зеркало заднего вида, а затем обязательно увидит тебя, когда ты обойдешь машину. И дальше будет смотреть тебе в спину, пока ты будешь петлять по тропинке к крыльцу. Правильно выбранная позиция, но это тебе приходится иметь дело с Бюро.

Ты замечаешь какое-то движение в полумиле к западу и еще двухстах футах ниже твоего места. Черно-белый полицейский «Краун», входящий в крутой поворот. Медленно взбирающийся вверх. Наконец машина выворачивает на нужную улицу. За ней тянется белый пар из выхлопной трубы. Двигатель не прогрет. Машина простояла всю ночь у спящего полицейского участка. Она поднимается на улицу и останавливается бок о бок с «Бьюиком». Машины разделяет не больше фута. Ты не можешь разглядеть точно, но нет сомнений, что стекла опускаются. Полицейский и агент Бюро здороваются. Обмениваются информацией. «Все тихо, — говорит парень из Бюро. — Желаю спокойного дежурства». Местный полицейский ворчит что-то невнятное. Делает вид, будто ему скучно, хотя в глубине души он в восторге от того, что ему поручено ответственное задание. Возможно, первое за все время работы в полиции. «До встречи», — бросает ему на прощание агент.

Черно-белая машина поднимается вверх по улице и разворачивается. «Бьюик» заводится и трогается с места. Черно-белый «Краун» подъезжает к нему сзади. «Бьюик» уезжает вниз по улице. «Краун» подкатывается на его место. Останавливается в точности там же, где стоял «Бьюик». Дюйм в дюйм. Качается на рессорах и застывает. Двигатель глохнет. Белый пар рассеивается в воздухе. Полицейский поворачивает голову вправо, и перед ним открывается та же самая перспектива, какая до того открывалась перед агентом Бюро. Возможно, это вовсе и не полный кретин.

Харпер поставила «Максиму» на платную стоянку на Девятой западной улице, сразу же после того, как Ричер предупредил ее, что равномерная сетка улиц вот-вот закончится, и дальше начнется неразбериха. Пройдя пешком на юго-восток, они нашли бистро с видом на Вашингтон-парк. Официантка, записывая заказ, подложила под него философский журнал. Студентка университета, подрабатывает, чтобы свести концы с концами. Было прохладно, но на голубом небе появилось солнце.

— Мне здесь нравится, — сказала Харпер. — Прекрасный город.

— Я сказал Джоди, что собираюсь продать дом.

Она внимательно посмотрела на него.

— И как она к этому отнеслась?

Ричер пожал плечами.

— Почему-то это ее тревожит. Раз продажа дома сделает меня более счастливым, почему это ее тревожит?

— Потому что ты станешь ничем не связанным.

— Это ничего не изменит.

— Тогда зачем это делать?

— То же самое сказала Джоди.

Харпер кивнула.

— Естественно.