– А много ль деду от роду дней?

         – Уж скоро девять десятков зим. –

         И вспорхнул внучек, как белый дым.

         С душою деда поплыл в туман,

         Где зреет полдень незримых стран.

«Алый мрак в небесной черни…»

         Алый мрак в небесной черни

         Начертил пожаром грань.

         Я пришел к твоей вечерне,

         Полевая глухомань.

         Нелегка моя кошница,

         Но глаза синее дня.

         Знаю, мать-земля черница,

         Все мы тесная родня.

         Разошлись мы в даль и шири

         Под лазоревым крылом.

         Но сзовет нас из Псалтыри

         Заревой заре псалом.

         И придем мы по равнинам

         К правде сошьего креста

         Светом книги Голубиной

         Напоить свои уста.

«О товарищах веселых…»

         О товарищах веселых,

         О полях посеребренных

         Загрустила, словно голубь,

         Радость лет уединенных.

         Ловит память тонким клювом

         Первый снег и первопуток.

         В санках озера над лугом

         Запоздалый окрик уток.

         Под окном от скользких елей

         Тень протягивает руки.

         Тихих вод парагуш квелый

         Курит люльку на излуке.

         Легким дымом к дальним пожням

         Шлет поклон день ласк и вишен.

         Запах трав от бабьей кожи

         На губах моих я слышу.

         Мир вам, рощи, луг и липы,

         Литии медовый ладан!

         Все приявшему с улыбкой

         Ничего от вас не надо.

Златой посев

Ус

         Не белы снега по-над Доном

         Заметали степь синим звоном.