– На их шефа тоже покушались. – заметил я.

– Верно, молодой человек, однако они не компетентны. Кроме того, через сколько после вашего вызова приехали первые патрульные машины? – уточнил конторский.

– Больше часа. Не уверен. – ответил я, задумавшись.

– Два часа от звонка до прибытия первых экипажей, а ехать им, даже по пробкам не больше тридцати сорока минут. – проговорил конторский. – А в острую стадию митинг перешел когда?

– Да нет, вряд ли эти события связаны. – нахмурился я. – Скорее уж… когда я вышел с парнями.

– Либо они увидели человека под охраной и сочли его достаточной мишенью, либо узнали именно вас. – проговорил конторский, заставив всех в комнате задуматься. – К слову, хочу вас поблагодарить за принятие адекватных мер. Благодаря тому что вам удалось предотвратить стрельбу ни одного погибшего нет.

– А как же пострадавшие из за паники? – уточнил я.

– Несколько человек получили переломы, пара десятков обошлась синяками. Ну так в следующий раз умнее станут. – жестко усмехнувшись сказал конторский. – Должны понимать, в какой ситуации страна оказалась. Сейчас не время устраивать протесты, когда… впрочем это не так важно. Не забивайте себе голову, молодой человек.

– Всё в порядке. Мы на политэкономии разбираем ситуацию на фронтах. – ответил я. – Все понимают, если мы оступимся, добрые друзья нашего государства позаботятся, чтобы вставать было некому.

– Какой разумный у вас племянник. – усмехнулся конторский, покачав головой. – Последний вопрос, юноша. Кто обезвредил террориста?

– Не думаю, что надо делать из этого тайну? – проговорил я, повернувшись к Роману, и тот легко кивнул. – Мой взводный, Таран, поставил щит, а я увидев в руках врага гранату подкинул его в воздух.

– Одного? – все так же улыбаясь уточнил конторский, и я почувствовал, что сыплюсь на мелочах. В чем дело? Пресс – базовый конструкт, его каждый студент выпускник знает. Ну да, я инициирован раньше остальных, но…

– Все в порядке, не напрягайтесь так, юноша. – проговорил Ульянов, выйдя чуть вперед. – Александр – безусловный самородок, освоивший базовые конструкты через три недели после инициации. У нас есть соответствующие записи и свидетели.

– И все же, одного человека, в толпе. – покачал головой конторский.

– Он сын моего брата. – пожал плечами Роман. – Пусть и незаконнорожденный. Но теперь это не важно. И сделайте так, чтобы дальше конторы это не ушло.

– Благодарю вас за этот секрет, он будет доведен только до самого верха и не уйдет дальше необходимого для следствия. – конторский встал, и слегка поклонился. – Более вопросов не имею и задерживать не смею. Всего хорошего, ваше сиятельство. Господа.

– Честь имеем. – кивнул Роман, поднявшись с кресла. – Идем.

Дядя со мной разговаривать не стал. Стоило нам выйти из допросной, как его увлек один из ординарцев, а я, поняв, что больше никому на сегодня не нужен, с облегчением отправился в общежитие. К слову «никому не нужен» оказалось мягко скажем преувеличением. Меня ждали, в моей же комнате. И не только Ангелина.

– Ну как прошло? – спросил я, увидев сидящего над горой денег Шебутнова, тщательно сортирующего купюры и ассигнации.

– Погоди. – пробормотал он, показав раскрытую ладонь, и продолжил раскладывать купюры по стопочкам. Я не стал его отвлекать, с облегчением скинув ботинки и повесив китель на вешалку. – Одна тысяча, двести семнадцать рублей!

– Сколько? – удивленно проговорил я.