|
Подгоняемый голодом, король не сразу это заметил; впрочем, в этой забывчивости не было ничего оскорбительного, потому что все было сделано по правилам самого строгого этикета. Однако королева, от которой ничто не могло ускользнуть, заметила это с первого взгляда. - Ваше величество, вы позволите графине де Шарни поужинать с нами, не правда ли? - Ну еще бы! - вскричал король. - Мы нынче ужинаем по-семейному, а графиня - член нашей семьи. - Государь! - молвила графиня. - Следует ли мне к этому отнестись, как к приказанию вашего величества? Король удивленно на нее взглянул. - Нет, графиня, это просьба короля. - В таком случае, - отвечала графиня, - прошу меня извинить, я не голодна. - Как?! Вы не голодны? - вскричал король, не понимая, как можно не испытывать голод в десять часов вечера после столь утомительного дня, если последний раз перед этим они ели лишь в десять часов утра, да и то очень плохо. - Нет, государь, - пролепетала Андре. - Я тоже не голодна, - подхватила королева. - И я, - поддержала принцесса Елизавета. - Вы неправы, ваше величество, - возразил король, - от хорошей работы желудка зависит состояние всего организма и даже работа мозга. По этому поводу у Тита Ливия существует басня, позднее заимствованная Шекспиром и Лафонтеном; над этой басней я и приглашаю вас поразмыслить. - Мы знаем эту басню, ваше величество, - отвечала королева. - Старик Менений рассказал ее в день переворота римскому народу. В тот день римский народ восстал, так же как сегодня взбунтовался народ французский. Итак, вы правы, государь: эту басню весьма уместно вспомнить сегодня. - Ну как, графиня, - спросил король, протягивая свою тарелку, чтобы ему подлили супу, - неужели сходство исторических судеб не подвигнет вас к тому, чтобы отужинать? - Нет, государь, мне очень неловко, но я должна признаться вашему величеству, что хотела бы повиноваться, но ничего не могу с собой поделать. - Ну и напрасно, графиня: этот суп просто великолепен! Почему мне впервые подают такой суп? - Потому что у вас новый повар, государь, прежде служивший у графини де Ламарк, чьи апартаменты мы сейчас занимаем. - Я оставляю его у себя на службе и желаю, чтобы он был включен в число королевской прислуги... Этот Вебер - настоящий кудесник, ваше величество! - Да, - с печалью в голосе едва слышно отвечала королева, - как жаль, что его нельзя сделать министром! Король не слышал или сделал вид, что не слышит. Он обратил внимание на то, что Андре очень бледна. Хотя королева и принцесса Елизавета за весь день ели не больше Андре, они все-таки в отличие от нее сидели за столом. Он поворотился к графине де Шарни. - Графиня! Ежели вы не голодны, вы не можете сказать, что не устали; если вы отказываетесь есть, то отдохнуть вы не откажетесь, не правда ли? Повернувшись к королеве, он продолжал: - Ваше величество! Прошу вас отпустить графиню де Шарни; пусть сон заменит ей пищу. Затем он обратился к слугам: - Надеюсь, что с постелью для графини де Шарни не будет такого недоразумения, как с ее прибором. Ей не забыли приготовить комнату? - Государь! - воскликнула Андре. - Как могу я допустить, чтобы вы помнили обо мне в такой суматохе? С меня будет довольно и кресла. - Ну нет, - возразил король, - вы и так почти без сна провели прошлую ночь; вам необходимо выспаться; королеве нужны не только собственные силы, но и силы своих друзей. |
