-  Ну, что молчишь, анафема? - опять закричал помещик. - Что не по нраву невестушка? Смотри, какая девка справная, знай мою доброту!

    -  Это, того, барин, - тихо сказа Алексашка, - чем на такой жениться, лучше сразу в петлю! Прикажите веревку подать, на ваших глазах удавлюсь!

    -  А и удавись, - засмеялся помещик. - Степка, принеси ему веревку, пущай давится, а я посмотрю и посмеюсь!

    В тот момент, я готова была умереть. И так знала, что не красавица, но чтобы петля была парню слаще меня, о таком не думала, не гадала.

    Алексашка между тем вдруг заплакал и как стоял, повалился барину в ноги.

    -  Не губи, кормилец! Нет у меня к этой девке сердца. Прости, Христа ради!

    -  Не погубить просишь? А как мою Прасковью по всякому тереть у тебя сердце было?! Как слова ей пакостные говорить, да под юбку лазать, у тебя сердце было? - кричал он. - Позвать сюда блудницу, я вам сейчас покажу, как надо мной насмехаться!

    Словно по заказу в светлицу вошла та самая барыня, что зевала на крыльце. Она смело подошла к гневливому помещику.

    -  И чего это вы кричите, на весь дом, Леопольд Африканович? Какой такой блудницей меня позорите? Я ли не вам верной была, а от вас акромя измен ничего не видала?

    -  Прасковья ты говори да не заговаривайся! - сразу перешел с крика на тихий говор помещик. - Вот женю Алексашку на этой девке, тогда посмотрю, как ты рассуждать станешь!

    -  А по мне чего? Мое дело сторона, мне вас, Леопольд Африканович, ублажать планида, а вы мне изменничаете! А про Алексашку мне чего? Пущай!

    -  Так он на этой вот девке-то жениться не хочет, о тебе, небось, думает, - игнорируя обвинения в измене, пожаловался барин. - Если не было промеж вас блуду, так пусть женится!

    -  Не женюсь, лучше в петлю! - тихо сказал Алексашка. - А про нас с Прасковьей, все поклеп. Не было про меж нас ничего.

    -  Вот, вот, слышала? - словно обрадовался барин. - Не хочет жениться шельмец!

    -  Барин, вот она веревка, принес! - закричал, вбегая в светлицу, Степка.

    -  Вот и славно, не хочешь покориться, вешайся! - приказал помещик моему жениху. - Вяжи Степка петлю, а другой конец цепляй к люстре, пускай он перед Прасковьей ногами поболтает!

    Алексашка зарыдал и пополз целовать барину ноги. Однако тот его оттолкнул и приказал:

    -  Покорись, тогда прощу!

    -  Ежели вам моей жизни не жалко, тогда ладно, я свое место знаю! Только вам, барин, Леопольд Африканович, за то грех на душу брать!

    -  Ничего, я согрешу, да покаюсь, - засмеялся помещик. - А свадьбу мы сегодня же и сыграем! Вот будет потеха! Прикажи заложить карету, - приказал он лакею Степану, - да быстро, одна нога здесь другая там, тотчас едем венчаться!

    Глава 2

    Венчал нас в соседнем селе батюшка Евлампий, старенький мохнатый священник. Поп так долго и медленно читал молитвы, что барину надоело слушать, и он велел ему скорее заканчивать. Священник испугался, быстро объявил нас мужем и женой, благословил и, пятясь, ушел в царские ворота. Я все венчанье ждала, когда жених меня поцелует, даже от счастья и стыда жмурила глаза, но Алексашка так ни разу и не посмотрел в мою сторону.

    Из церкви помещик с усмешкой на полных губах направился к коляске, а мы с мужем один за другим пошли следом.