Но помимо дохода у людей имеется и другая основная потребность. Им необходимо ощущать себя нужными, продуктивными или хотя бы просто занятыми, и неважно, что эта «занятость» не приносит обществу никакой пользы.

Поэтому под моим доброжелательным руководством любой, кто хочет трудиться, получает работу, причем с зарплатой выше той, что заложена в БОДе. Таким образом у этих граждан появляется стимул для роста и способ измерения успеха. Я помогаю каждому человеку найти занятие, которое ему по душе. Конечно, работ, которые действительно необходимы, очень мало, ведь все они могут быть выполнены машинами; однако иллюзия цели имеет решающее значение для слаженного функционирования общества.

— Грозовое Облако

12 По шкале от одного до десяти

Будильник зазвонил перед рассветом. Грейсон не заводил его. После возвращения домой у него больше не было нужды вставать рано. Срочных дел никаких, поэтому, проснувшись, он плотнее заворачивался в одеяло и валялся в постели до тех пор, пока больше не мог найти оправдания своему безделью.

Он еще даже не приступал к поискам работы. Да и работать, в общем-то, было необязательно. Он и так получал бы все, что нужно для жизни, ничего не давая миру взамен, — а как раз в нынешний момент у него напрочь отсутствовало желание что-либо давать миру, кроме своих телесных выделений.

Грейсон прихлопнул кнопку будильника.

— Чего разорался? — вопросил он. — На кой ты меня будишь?

Прошло несколько секунд, прежде чем парень вспомнил, что пока он негодный, Грозовое Облако отвечать ему не станет. Тогда он сел на постели и глянул на прикроватный экран — там красными буквами, погружавшими всю комнату в грозный багрец, светилось сообщение:

ЯВИТЬСЯ К ИНСПЕКТОРУ-ПОПЕЧИТЕЛЮ В 08:00.

НЕЯВКА ПОВЛЕЧЕТ ЗА СОБОЙ ПЯТЬ ВЗЫСКАНИЙ.

Грейсон имел некое смутное представление о том, что такое взыскание, но в чем оно измеряется, не знал. Что такое «пять взысканий» — пять лишних дней к его периоду «негодничества»? Или пять часов? Пять месяцев? Знать бы. Может, следовало бы взять пару уроков по негодизму.

«Интересно, как надо одеваться, идя к инспектору?» — раздумывал Грейсон. Принарядиться или наоборот, напялить что попроще? Как бы ни злила его вся сложившаяся ситуация, он понимал, что произвести хорошее впечатление на инспектора не повредит, а посему надел чистую рубашку и брюки, завязал тот же галстук, с которым явился в фулькрумский Интерфейс в те приятные дни, когда он еще жил полной, свободной жизнью. Выйдя на улицу, он поймал публикар (который опять предупредил о последствиях вандализма и непечатной лексики) и отправился в местный ИИ. Грейсон был решительно настроен создать у инспектора доброе мнение о себе. Может, тот скостит ему пару дней…

Здание ИИ в Верхнем Нэшвилле значительно отличалось от штаб-квартиры в Фулькрум-сити как высотой — всего четыре этажа — так и материалом: красный кирпич вместо серого гранита. Но внутри оно оказалось примерно таким же. На этот раз Грейсона не препроводили в уютный салон для аудиенций. Вместо этого его направили в Инспекцию по делам негодных. Там он взял номерок и стал ждать своей очереди вместе с десятками других негодников, явно мечтающих оказаться где-то в другом месте.

Наконец минут через сорок номер Грейсона засветился на табло, и он направился к окошку, где женщина — агент Нимбуса низкого ранга проверила его удостоверение личности и повторила то, что он знал и без нее:

— Грейсон Толливер, исключенный из Академии Нимбуса без права восстановления и пониженный до статуса негодного на минимальный срок в четыре месяца.