|
Сам Тимо не сознавал этого, нес первое, что на ум взбредет, как обычно говорят на воле. Но зеленая карточка существует. Раз ее придумали, она представляет собой определенную ценность. А раз она - ценность, ее не дадут кому попало. Вот чего не понял Тимо, о чем не подумали ни он, ни другие, ни Франк. Конечно, спокойствие ему сообщает не эта мысль - будь оно так, он сам презирал бы себя; но он каждый день возвращается к ней - сопоставляет факты, с разных сторон вгрызается в проблему. Почему в кабинете, куда его ввели, с ним обошлись иначе, чем с его предшественником, которого за руки и за ноги вынесли два человека? Парень получил свое и даже с лишком. За него взялись чересчур круто и рьяно. Начальник остался недоволен. Стукнув по столу разрезальным ножом, он усталым голосом бросил какое-то слово. Оно означало, видимо: - Следующего! Спутник Франка встал, сунул окурок сигары в жилетный карман. Франк с непринужденным видом тоже поднялся. Был ли он в тот момент убежден, что через несколько минут выйдет на свободу и сядет в трамвай, идущий в обратную сторону? Теперь он в этом не уверен. Есть вопросы, которые он ставил себе слишком часто и которые усложняются день ото дня. Одни откладывает на утро, другие - на середину дня; одни приберегает для рассвета, другие - для сумерек; одни решает до раздачи еды, другие - после. Это тоже ограничение, которое он строго соблюдает. - Пройдите. Сказал ли "пройдите" его спутник? Похоже, что нет. Тот ничего не сказал. Только сделал Франку знак обогнуть прилавок и пошел первым, указывая дорогу. Дальше все выглядело совсем уж смешно. Начальник, перед которым предстал Франк, отнюдь не казался начальником, походил на него не больше, чем г-н Виммер. На нем был не мундир, а серый штатский костюм. Пиджак маловат, воротничок слишком высокий, плохо завязанный галстук. Одежда заметно стесняла его. Роста он был маленького, уже в годах - ни дать ни взять чиновник из канцелярии, где выдают продовольственные карточки, талоны на уголь - словом, разные административные бумажки. Поблескивая очками с толстыми, словно лупы, стеклами, он с очевидным нетерпением ждал, когда сможет наконец позавтракать. Вот еще один вопрос капитальной важности, лежащий в основе всей проблемы: не по ошибке ли это произошло? Тимо, насколько помнится, уверял, что оккупанты - такие же обыкновенные люди, что в одном кабинете у них вполне могут не знать, что творится в соседнем. К примеру, служба снабжения по недосмотру выдает две карточки вместо одной, хотя человек вовсе этого не домогался, а другая служба не представляет себе, как восполнить нехватку. Это важно. Не следует, конечно, обольщаться, но и подобная возможность должна быть взвешена так же тщательно, как любая другая. Надо также учитывать, что сейчас время завтрака, начальник голоден и к тому же явно раздражен: тот, кто был на допросе перед Франком, спутал ему планы, потеряв сознание. Однако его поведение не позволяет еще делать категорические выводы. Разве он удостоил Франка хотя бы взглядом? Да и слышал ли о нем? Держал ли перед собой раскрытое дело? Пока Франк ожидал на серой скамье в приемной, в кабинете, без сомнения, находилось пять человек, потому что теперь там осталось трое: начальник за столом и двое подчиненных, в том числе безвкусно одетый юнец, еще моложе Франка. Двое стояли, один сидел. Франк немедленно протянул через стол свою зеленую карточку. |
