|
Гольди бросил взгляд в зеркало и хотел уже было сказать, чтобы тот не старался – стекла бронированны, – но, заметив выражение лица Борзо, ничего не сказал: лицо дона Франческо выражало отчаяние… Внезапно он осознал то, чему не придавал пока большого значения: его собственные жена и сын находятся далеко от Террено – по этой причине ему не нужно думать ни о ком другом, кроме себя самого. Но что бы он делал, окажись Торна в Террено? Комиссар ощутил горечь, поняв, что действовал бы точно так же, как Борзо, – пытался спасти семью, никакой служебный долг или забота о жителях города его бы не волновали… Внезапно он понял, что видит сейчас не всесильного дона Франческе, а простого отца, знающего, что его семье грозит опасность, и пытающегося оказаться рядом с ней.
Не выпуская руль, он свободной рукой вытащил из кармана ключи и протянул их к решетке: – Расстегните наручники. – Что?.. – Аз Гохар бросил на него быстрый взгляд. – Расстегните наручники, – повторил Гольди. – И верните мне пистолет. Какой‑то миг старик медлил, а потом принял ключи и сунул оружие сквозь прутья решетки. Гольди взял пистолет и вставил его в кобуру. Тем временем Аз Гохар повернулся к притихшему Борзо и попытался расстегнуть наручники левой рукой. Однако с первой попытки это не получилось: руки Борзо были скованы за спиной, и для того, чтобы освободить доступ к замку, ему нужно было развернуться. Пока Джей смотрела в окно, а старик пытался освободить Борзо, комиссар вел машину. Сейчас они находились примерно в четырех километрах от юго‑восточного выезда из Террено. Глядя перед собой, Гольди думал о последних словах Плацци: тот сказал, что они умрут через пару минут. Для того, чтобы выбраться из города, им потребуется три минуты. Быстрее ехать нельзя, не рискуя врезаться во встречные машины, – движение на корсо Чентрале весьма оживленно… Верил ли он в то, что слова Вассаха не пустая угроза? На этот вопрос комиссар ответить не мог, но чувствовал приближение темного нечто, и даже не от самих слов Вассаха, а от того, как они были произнесены, – безжизненным голосом, каким может говорить сама Смерть… Все время, пока он перебрасывался репликами с Аз Гохаром, справа от него звучали приглушенные голоса разговаривающих Андрея и девушки. Краем глаза комиссар видел ее лицо с покрасневшими глазами. Сейчас она перестала плакать, но губы у нее до сих пор дрожали, будто ее что‑то здорово напугало. Говорила она торопливо, негромким голосом отвечая на вопросы Андрея, и явно пыталась ему что‑то объяснить. Глядя на девушку, комиссар вдруг подумал, что видел ее много раз раньше. Но где и когда? В этот момент голоса разговаривающих стихли, девушка всхлипнула, а Андрей обеспокоенно бросил: – Послушайте, ее зовут Паола – она работает в библиотеке и только что рассказала мне кое‑что странное – по‑моему, это имеет отношение к гулам. Гольди кивнул, вспомнив, где видел незнакомку – в библиотеке, куда он время от времени заходит взять нужные ему книги по криминалистике, Аз Гохар же, оторвавшись от Борзо, внимательно посмотрел в лицо Паолы: – Я знаю вас – это ведь вы вчера давали мне газеты? Паола, всхлипнув, кивнула. – И с вами была еще одна девушка, – продолжал Аз Гохар. – Да, я вас вспомнил. Андрей нетерпеливо перебил его: – Послушайте, только что напарницу Паолы и одного посетителя библиотеки убил неизвестный. Он схватил их руками за горла и задушил, а потом бросился за Паолой, но она смогла убежать… Гольди напрягся, не отрывая взгляд от дороги. – У него были светлые волосы и необычные глаза. Судя по его силе, это мог быть только гул. Когда Андрей замолчал, Аз Гохар двинулся на сиденье, Джей Адамс, услышав о светловолосом убийце, невольно оторвалась от окна, комиссар же спросил: – Как он был одет? – В синюю футболку и джинсы, – ответила Паола. |
