То, что ему предстоит это сделать, он понял в тот миг, когда опустил пистолет. Если он собирается уничтожать тварей, убивших его семью, он прежде должен быть уверен в том, что его дочь и жена не превратятся в тех, кого он собирается убивать. Он помнил слова старика о том, что для рождения гулам нужны мертвые человеческие тела. Он не знал, каким образом из трупов рождаются дьявольские создания, но то, что это возможно, он понял – так же, как то, что мертвые Мальда и Нанда, Рокко и его жена, жена Армандо и его телохранители могут превратиться в гулов, если он оставит их лежать в этом доме. Спрятать полторы дюжины трупов он не мог, как не мог и увезти их отсюда, а значит, у него остается один выход – сжечь их и не дать гулам возможности использовать эти тела. Пускай это ничего не изменит и гулы смогут использовать тысячи других тел, но его жену и дочь они не получат.

Еще с минуту он стоял, прислонившись плечом к косяку и чувствуя огромное нежелание входить в библиотеку и делать то, что задумал, но сделать это было необходимо.

Наконец, взяв канистру, он открыл дверь и шагнул за порог. От двери библиртеки не увидел лежащих за шкафами тел Мальды и Нанды, впрочем, на это он и рассчитывал – сейчас он находился в таком состоянии, что если бы увидел их, возможно, не смог бы сделать того, что задумал. Сделав пару шагов от порога, Франческо остановился возле стены, открыл канистру и перевернул ее горлышком вниз. Голубоватая жидкость хлынула на пол, заливая тела лежащих людей, попадая им на одежду и руки, в открытые глаза, искаженные ужасом рты…

В течение минуты он лил бензин, не обращая внимания на то, что он попадает на его собственные ботинки. Через короткое время лежащие возле двери трупы пропитались горючим. Франческо не стал проходить за шкафы – он чувствовал, что просто не смог бы выплеснуть бензин на тела дочери и жены. Кроме того, он понимал, что уже вылитого горючего достаточно для того, чтобы все здесь сгорело – голубоватая жидкость пропитала ковер, растекшись от двери до противоположной стены.

Когда бензин перестал вытекать, Франческо отбросил канистру, подошел к окну и распахнул его настежь, затем развернулся и, не глядя на мертвые тела, вышел в холл.

Подняв вторую канистру, он начал поливать пол горючим, начав с трех покойников, лежащих посреди холла, потом перешел к мебели. На этот раз он действовал осмотрительней: бензин следовало экономить, чтобы его хватило на большую часть этажа…

За пару минут он обработал холл, примыкающие к нему столовую, бильярдную и коридор. Он старался лить равномерно, но когда вернулся в гостиную, бензина у него почти не осталось. Остатками он прочертил дорожку через гостиную, но у дверей на веранду горючее кончилось. Остановившись, Франческо встряхнул канистру, но не услышал характерного плеска. Тогда он отшвырнул ее и вышел на улицу.

Спустившись с крыльца, Франческо двинулся по дорожке к будке «садовника» – он вдруг подумал, что немного бензина можно найти в стоящих возле нее легковушках… Через короткое время он оказался у ближайшей машины, открыл водительскую дверцу и щелкнул кнопкой, поднимающей крышку багажника, однако, заглянув в него, не увидел ничего похожего на канистру. Тогда он перешел ко второму автомобилю. Когда крышка багажника откинулась вверх, Франческо заглянул под нее и на мгновение замер, глядя на то, что находилось в багажнике.

В пластиковой коробке возле запаски лежало оружие: несколько автоматических пистолетов, помповое ружье с пачкой патронов к нему, три гранаты и самое главное – что и заставило его замереть, – ярко‑зеленая труба с маркировкой армейского гранатомета на боку, рядом с трубой лежал кожаный подсумок с зарядами.