– Мы должны убить гулов, уничтоживших жителей города, и тех, что готовы родиться на кладбищах, – продолжал Аз Гохар. – Теперь у нас есть для этого все: машины с горючим, рации и оружие. Сейчас нам остается распределить конкретные роли, однако, прежде чем мы будем решать, кто и что будет делать, я хочу кое‑что уточнить. Три часа назад мы едва не достали рукопись, в которой было описано все происшедшее в городе. Если бы она попала к нам в руки, мы бы точно узнали, что произойдет дальше. Однако кое‑что из нее мы все‑таки выяснили, и, пожалуй, самое главное – это то, что гулы на кладбищах будут убиты. Для этого на каждое из них отправится по машине, которая будет там взорвана, горящее вещество убьет родившихся гулов, сожжет слой земли и уничтожит то зло, которое в ней еще есть. Одновременно с этим два человека отправятся к площади, на которой собрались адские твари, чтобы убить их… – Аз Гохар сделал паузу. – Это, что касается гулов. Однако есть в этой рукописи еще кое‑что важное. Думаю, прежде чем мы будем решать, кто из нас отправится к кладбищам, вы должны это знать. – Старик бросил взгляд на Пальоли и Борзо. – В тех листах рукописи, о которых нам стало известно, упоминалось, что один из тех, кто поедет на кладбища, сумеет уничтожить адских существ, но при этом погибнет. Что станет с теми, кто отправится к площади, неизвестно, однако я думаю, что им удастся сделать самое главное – Вассах Гул, предводитель адских существ, будет убит… Из всего этого следует вот что. В течение ближайшего часа двое из нас отправятся к кладбищам, чтобы уничтожить родившихся гулов, двое других – на пьяцца дель Фуоко, где сейчас находятся Вассах и его слуги, наконец, кто‑то один будет по рации руководить действиями остальных. Нас семеро, но женщин я сейчас исключаю – у них будет собственная задача, поэтому на площадь и кладбища отправятся четверо из нас пятерых. Теперь мы должны решить: кто и что будет делать, синьоры, только решать нужно быстро – у нас мало времени: в течение ближайшего часа все должно быть закончено.

Аз Гохар замолчал и обвел взглядом по кругу, словно предлагая высказываться.

Какое‑то время все напряженно молчали, и в эти секунды стал явственно слышен скрежет металла – ветер трепал лист на крыше словно бумажный. Нарушил эту тишину Доминик:

– Вы говорите, синьор, что в той рукописи, которую вы не сумели достать, упоминалось, что гулы на кладбищах будут убиты, но при этом погибнет один из тех, кто их уничтожит. А насколько вы в ней уверены? Я имею в виду – в том, что описанное в рукописи сбудется?

– Эта рукопись была написана тем, кто уничтожил сегодня жителей города, – ответил старик. – Он описал все, что случится в Террено, потому что знал это так же хорошо, как вы знаете свое прошлое. Поэтому я бы сказал, что описанное в рукописи сбудется с вероятностью в девяносто девять процентов.

– То есть один из нас в течение ближайшего часа погибнет?

– С вероятностью в девяносто девять процентов, – повторил Аз Гохар.

Ответ старика заставил сгуститься тревогу, висящую над площадкой. Глядя на лица людей, Гольди видел написанное на них напряжение. Он понимал, о чем сейчас думают все остальные, потому что и сам думал о том же: им предстоит сыграть в лотерею, в которой главный приз победителю – жизнь. Проигравший навсегда выбывает из нее, но все дело в том, что и отказаться от лотереи нельзя: если они не согласятся играть, они все окажутся проигравшими, если же согласятся, у некоторых появится шанс…

Еще какое‑то время все напряженно молчали, а потом Андрей сказал:

– Синьоры, я думаю, мы должны что‑то решать – время уходит, поэтому начинаю с себя: я еду на кладбище…

Гольди заметил, как Паола бросила на демонолога испуганный взгляд, а тот продолжал:

– Я не знаю Террено, поэтому на площадь мне отправляться бессмысленно.